Философия права в системе наук. Функции философии права
Философия права имеет богатую историю, хотя следует отметить, что в древности и средневековье она развивалась в рамках более широкой темы и только в XVIII веке стала самостоятельной научной дисциплиной. Возникновение философско-правовых концепций происходит в древности.
Философы древности, пытаясь найти истину, мыслили совершенно свободно, надеялись и хотели узнать ее напрямую; они не могли понять ясно и ясно те принципы, которыми они руководствовались в познании истины; противопоставление мышления и бытия не было проникнуто их духом во всей его глубине, рациональность была интуитивной, без строгой логической системы. Поэтому в сфере законодательства государство, вообще говоря, стояло за них выше людей.
Начало философии права было положено началом формирования представлений о естественном праве (в рамках теологии, философии, юриспруденции, политологии). Однако стоит задать вопрос, какова общая дисциплинарная принадлежность философии права? Можно ли рассматривать философию права как особую науку в рамках философского знания, или это просто часть общей теории права. Один из первых русских философов права К.А. Во второй половине XIX века Неволин ввел особое понятие философия законодательства. Он задает следующие вопросы: Какой должна быть философия законодательства? Какую задачу оно должно выполнять? Обычно оно занималось установлением прав и обязанностей человека, вытекающих из его чисто человеческой природы, и поэтому старалось изобразить только самые совершенный порядок общественной жизни возможен для людей, совершенно не обращающих внимания или уделяющих очень мало внимания несовершенным типам общественной жизни. Но таким образом явления этого последнего вида оставались непонятными, необъяснимыми для разума, и в то же время суть идеальной организации общественного порядка не может быть понят.
К.А. Неволин считал, что философия законодательства должна развивать подходы к следующим проблемам:
В целом можно сказать, что в целом философия права — это междисциплинарная наука, сочетающая, прежде всего, философские системно-методологические принципы и юриспруденцию. Более того, философский контекст придает философии права статус интегративного гуманитарного знания.
И философы, и юристы утверждают, что имеют монопольное право относить философию права к своей области научных исследований. Таким образом, весь набор существующих концепций философии права в целом можно разделить на два основных направления: правовое и философское.
Изначально в юридической науке появился сам термин Философия права. В философской традиции до этого времени не существовало специального термина для характеристики юридических явлений. Так, в 1788 году немецкий юрист, профессор Геттингенского университета Густав Гуго впервые ввел в научный оборот этот термин как часть своих размышлений о праве. Итак, по замыслу Г. Гюго, юриспруденция должна состоять из трех основных частей:
Последние два пункта составляют разумную основу для научного познания права. Позитивные законы, санкционированные государством, не могут бороться со злом, которое происходит в жизни, поскольку они являются лишь опорой существующего извне правового порядка.
Однако широкое употребление термина связано только с именем Г. Гегеля и его фундаментальным трудом Философия права. С точки зрения Г. Гегеля, философия права — это не юридическая дисциплина, а философская. Г. Гегель определил предмет этой научной дисциплины как идею права. Он писал: Философская наука о праве имеет своим предметом идею права — понятие закона и его применение.
Задача философии права, по Гегелю, — постичь мысли, лежащие в основе права, что возможно только с помощью правильного мышления и философского познания права.
Таким образом, мы видим, что есть два подхода к определению природы философии права как науки в ее глубочайших основаниях, более юридической, или как более философской науки.
Следует отметить, что практически все основные философские течения философской мысли XIX-XX вв. — кантианство и неокантианство; Гегельянство и неогегельянство; Христианская философия (неотомизм, протестантизм); позитивизм, марксизм и неомарксизм, феноменология; философская антропология; экзистенциализм, постмодернизм — разработали собственные философско-правовые концепции.
Этот вопрос тоже кажется чрезвычайно сложным. Например, есть разные подходы к самому построению философии права. Первая точка зрения гласит, что философия права — это просто форма философского знания. На разных этапах истории человечества философия занималась разными проблемами. Сейчас проблемы общества входят в число основных философских проблем. Это означает, что философия права — это просто современная форма философского знания, поскольку в средние века философия выражала общие направления теологии.
Вторая точка зрения рассматривает философию права как оправдание права, нуждающегося в легитимации.
Последняя точка зрения настаивает на том, что философия права — это прежде всего юридическая наука. Помимо функции легитимации, ученые-правоведы выделяют еще одну, методологическую функцию. Итак, уже упомянутый С.С. Алексеев считает, что философия права вместе с социологией права и специальной теорией права является частью теории права. Очень известный теоретик Д.А. Керимов считает, что теория права состоит из философии права и социологии права.
Эти ученые думают в том же ключе: философия права выполняет методологическую функцию в системе юридических наук. Философия права занимается развитием логики, диалектики и теории.
знание юридического лица. ДА. Керимов считает, что задача философии права — направить научного юриста по правильному пути в исследовательском процессе, оптимизировать и рационализировать этот процесс.
Теперь необходимо охарактеризовать отдельные функции философии права.
Одна из основных функций философии права — легитимация. Он проявляется в способности философии оценивать существующие государственные и правовые институты как полезные и подходящие для достойного человеческого существования или как противоречащие общественному развитию по отношению к ним с трансцендентными принципами, идеями и ценностями.
Большое значение имеет идеологическая функция, которая играет существенную роль в концептуальных проявлениях философии права. Мировоззрение, как обыденное, так и теоретическое, — это совокупность взглядов на мир в целом, на человека и его отношение к миру. Эта функция проявляется в том, что философия права способствует формированию правосознания и правовой культуры, без чего невозможно создание гармоничного правового социального пространства.
Методологическая функция философии права вытекает из той роли, которую философское знание играет по отношению к большинству конкретных наук. Знания о смысле и цели права, которые развиваются в философии права, задают направление в изучении конкретных правовых форм и служат основой общей теории права.
Эвристическая (когнитивная) функция характерна для философии права только в контексте конкретизации частных философско-правовых явлений и выделения их из общефилософского содержания познания социальной реальности.
Философия права выполняет и гносеологическую функцию, то есть функцию систематического отражения фрагментов правовой действительности. На его основе формируется особое видение правовой реальности через призму общих свойств и закономерностей, когда явление рассматривается с точки зрения универсальной взаимосвязи, с учетом его места и роли в этой взаимосвязи, проявления индивид в целом и общее через индивида.
Аксиологическая функция философии права заключается в разработке особой системы ценностей, основанной на принятии, осознании и применении на практике принципа права.
Образовательная функция философии права состоит в том, что она играет большую роль в образовании как социальных групп, так и отдельных граждан, которые в результате изучения и усвоения философских и юридических знаний должны обрести уверенность в том, что правовое ограничение свободы делает это возможно для стабильности и стабильности общественного развития и извлечения максимальной пользы.
Если мы попытаемся обозначить в целом предметно-проблемное поле философии права, философию права как особое размышление, размышление о предельных основаниях права, необходимо сосредоточить внимание на проблемах, которые изучает философия права. В существующей учебной литературе по философии права существует четкое и систематизированное определение того, что образует предметно-проблемное поле философии права как особой системы философских знаний.
Согласно подходу известного австрийского юриста А. Фердроса, задача философии права как юридической дисциплины не сводится к положительному праву, чтобы дать моральное и духовное обоснование обязательности законов. Он критикует традиционную юриспруденцию за изоляцию права от других социальных явлений.
Перечисленные точки зрения стремятся отождествить философию права с чисто правовой дисциплиной, но существует также принципиально иная точка зрения, настаивающая на независимости философии права, которую нельзя отождествлять с теорией права. Итак, согласно Тихомирову, философия права — это дедуктивное знание о праве, выведенное из общих знаний о Вселенной, а теория права — это индуктивное знание, основанное на достижениях всех юридических наук.
Ученые-философы считают точку зрения Д.А. Керимова грубейшей методологической ошибкой, поскольку в этом случае философия отождествляется с наукой, должна отождествляться с существованием. В конце концов, философию не слишком интересует содержание какой-либо проблемы, и до начала XIX века о праве судили в основном с точки зрения философии.
Тогда теория права возникла в результате специализации познавательной деятельности именно как юридическая наука. Философия и теория права разделились, поскольку они по-разному смотрят на мир. Философия не просто пытается познать мир таким, какой он есть, она пытается познать его таким, каким он должен быть (философский тип правового мышления подразумевает, что человек должен быть внутренне свободным).
Наука часто этически нейтральна в рамках социального существования, а философия — нет. Кроме того, в философии, в отличие от любой другой науки, параллельно существуют совершенно разные теории. Таким образом, если мы рассматриваем философию права как часть философии, мы говорим, что это часть социальной философии, а не философии науки. Философия права как философская дисциплина активно взаимодействует с другими дискурсами (точками зрения) права: социологией права, антропологией права, политологией права и др. Философия права является междисциплинарной наукой, интегративным знанием, задающим основное направление теоретического понимания нормативно-правовых явлений. Однако если мы говорим о принадлежности таких знаний либо к юриспруденции, либо к философии определенных вариантов философии права, то необходимо учитывать концептуальное различие между правовым и философским подходами к пониманию права.
Философия права — это философская дисциплина, входящая в комплекс социальных и философских знаний. Философию права можно понимать широко, любая философская система, претендующая на универсальность и универсальную значимость, вовлекает право и другие правовые явления в области своего философского толкования, определяет их место в жизни общества и человека.
Содержание фундаментальных проблем философии права основано на философских знаниях, законах и категориях общей философии, которые не иллюстрируются юридическим материалом, а видоизменяются. С одной стороны, происходит адаптация философских знаний к правовой среде, а с другой — эта среда порождает такие уровни понимания правовой реальности, которые достигают высот философского обобщения.
Философия права Гегеля
Большое место в творчестве Гегеля занимают проблемы философии права.
Уже в своей работе О научных методах изучения естественного права, его месте в практической философии и его отношении к науке о позитивном праве (1802 — 1803) Гегель выделяет три способа интерпретации естественного права: эмпирический (концепции Гоббса, Руссо и другие мыслители до Канта); формальный (подход Канта, Фихте и их последователей) и абсолютный ( собственный подход).
Эмпирический подход к естественному праву, по Гегелю, отвечает только исходным требованиям науки, что отличает его от простого повествования и перечисления признаков предмета.
Мораль и законность, противопоставленные друг другу в учениях Канта и Фихте, являются, по Гегелю, лишь абстрактными моментами целостности, которые удаляются и в то же время остаются в моральной системе. Эти мысли получили развитие и систематическое развитие в последующих трудах Гегеля, особенно в его Философии права (1820 г.), полное название которой (Естественное право и наука о государстве в очерках. Основы философии права. ), и его содержание показывает, что Гегель, не отвергая самой проблематики естественного права, настаивает на его именно философском (в гегелевском смысле этого понятия) толковании.
В рамках гегелевской системы философии философия права — это философия объективного духа. Согласно Гегелю, тремя основными стадиями диалектически развивающегося духа являются: субъективный дух (антропология, феноменология, психология), объективный дух (закон, мораль, мораль) и абсолютный дух (искусство, религия, философия).
Объективный дух — это, по Гегелю, тот этап развития духа (и всемирной истории), когда свобода впервые принимает форму реальности, то есть существования в форме государственно-правовых образований. Дух покидает форму своей субъективности, познает и объективизирует внешнюю реальность своей свободы: объективность духа входит в его права.
В философии права Гегель освещает формы проявления объективно свободного духа в форме реализации концепции права в действительности. Поскольку реализация концепции в действительности, по Гегелю, является идеей, предметом философии права является идея права — единство концепции права и его реализации, существования. Идея права, которая есть свобода, разворачивается в гегелевской доктрине в мире государства и права, а сфера объективного духа предстает как идеальная правовая реальность.
Господство разума в истории, по Гегелю, означает, что свобода есть определяющее начало и конечная цель всего хода развития духа. Мировая история — это прогресс в сознании свободы, прогресс как в смысле познания объективной истины, так и в объективизации достигнутых уровней свободы в правовых и государственных формах существующего существования.
Идея свободы, по Гегелю, достигает своей полной реализации только в конституционно сформированных и развитых государствах нашего времени. Эти состояния представляют собой нечто разумное внутри себя; они действительны, а не только существуют.
Отношения между законом и свободой опосредуются в гегелевской философии объективного духа через свободную волю, которая представляет свободу во всех превратностях диалектики идеи закона. Разум, на котором держится государство, реализует себя как воля — через диалектику свободы воли.
Свобода, — отмечает Гегель, — состоит в желании определенного, но в этой уверенности быть с самим собой и снова вернуться к универсальному.
Поистине свободная и истинная воля становится тогда, когда ее содержание тождественно с ней, когда, следовательно, свобода желает свободы.
Тремя основными формами конкретизации понятия свободы и права являются: абстрактный закон, мораль, мораль. В сфере абстрактного права воля непосредственна и абстрактна. В сфере морали право субъективной воли проявляется по отношению к универсальному — к праву мира. В сфере морали достигается синтез этих двух предыдущих абстрактных моментов.
Абстрактный закон — это первый шаг в движении концепции закона от абстрактного к конкретному, в диалектике свободы воли. Понятие закона и порядка по-прежнему остается абстрактным. Человек здесь выступает как совершенно абстрактное и свободное Я. Такая единая воля — это личность, личность. Личность, подчеркивает Гегель, обладает правоспособностью вообще. Следовательно, заповедь закона гласит: будь человеком и уважай других как личности.
Абстрактный закон действует только как абстрактная и голая возможность всех последующих, более конкретных определений права и свободы.
Свобода абстрактной личности находит свое воплощение, по Гегелю, в праве частной собственности. Гегель обосновывает формальное, юридическое равенство людей: люди равны именно как свободные индивиды, равны в том же праве частной собственности, но не в размере собственности. Требование имущественного равенства рассматривается им как необоснованная точка зрения, пустая и поверхностная рациональность.
Гегель также называет сферу абстрактного права формами лжи (простодушная неправда, обман, принуждение и преступление).
Преступление — это умышленное нарушение закона как права, и поэтому наказание, согласно Гегелю, является не только средством восстановления нарушенного права, но и правом самого преступника, уже присущим его поступку — деянию свободный человек.
По логике гегелевской интерпретации устранение преступления посредством наказания ведет к нравственности. На этом этапе, когда личность (лицо) абстрактного права становится нравственным субъектом, в первую очередь приобретают значение мотивы и цели действий субъекта.
Требование субъективной свободы состоит в том, чтобы судить о человеке по его самоопределению. Только в действии субъективное достигает объективности и, следовательно, сферы действия закона; сама моральная воля не наказуема.
Абстрактный закон и мораль — это два односторонних момента, которые обретают свою реальность и конкретность в морали, когда понятие свободы объективизируется в современном мире в форме семьи, гражданского общества и государства.
Гегель трактует сферу межгосударственных отношений как область проявления права внешнего государства. Согласно Гегелю, международное право — это не действующий закон, который является внутригосударственным правом (позитивным правом, законодательством), а всего лишь обязательством. Какова будет реальность этого обязательства, зависит от суверенной воли различных государств, над которыми нет высшего права и судить в обычном смысле этих понятий.
На вершине иерархии особых прав находится закон государства (государство как юридическое лицо, как наиболее конкретное право). Поскольку в действительности особые права всех уровней (личности, совести, преступника, семьи, общества, государства) предоставляются одновременно и, следовательно, в реальном или потенциальном конфликте, до сих пор, согласно гегелевской схеме, только право более высокий уровень в конечном итоге верен.
В процессе законодательства право трансформируется (позитивизируется) в право, и, таким образом, закон получает форму универсальности и подлинной определенности. Предметом законодательства, подчеркивает Гегель, могут быть только действия людей, внешние аспекты человеческих отношений, а не их внутренняя сфера.
В своей концепции различия между законом и законом Гегель стремится исключить их противопоставление. Представлять разницу между естественным или философским правом и позитивным правом так, что они противоположны и противоречат друг другу, — замечает Гегель, — было бы совершенно неправильно; первое относится ко второму как к институту для борьбы.
Гегеля интересует только то, что естественно в позитивном праве, то есть только законное в законе. Этим объясняется тот факт, что в гегелевской философии права мы говорим не о противопоставлении права М закону, а только о разных определениях одного и того же понятия права на разных этапах его конкретизации. Обосновывая такой подход, Гегель пишет: То, что насилие и тирания могут быть элементом позитивного права, является для него чем-то случайным и не влияет на его природу. По своей идеальной природе позитивное право (право) как стадия самой концепции права является разумным правом.
Высокая оценка Гегелем роли права означает правовой закон. Философская разработка Гегелем концепции права, развивающейся в систему философии права, по своей сути направлена на демонстрацию несостоятельности противопоставления естественного и позитивного права, закона и права.
Таким образом, система философии права Гегеля, хотя и содержит принцип различения права и права, была разработана с точки зрения не развертывания, а удаления этого принципа и доказательства его мнимости, поскольку речь идет только о разных определениях одного понятия..
Философия права Гегеля занимает выдающееся место в истории философского познания проблем свободы, права и государства. Идеи Гегеля, как непосредственно, так и в различных интерпретациях (младогегельянцы и старогегельянцы XIX века, неогегельянцы начала XX века, современные исследователи его творчества) внесли значительный вклад в формирование и развитие философии права как самостоятельная дисциплина. Они также привлекают пристальное внимание современных философов права.
Публичное и частное право
История прав человека — это история гуманизации людей, история постепенного расширения юридического признания личности определенных людей для определенного круга отношений.
Следовательно, формирование и развитие прав человека и гражданина неразрывно связано с генезисом и эволюцией содержания самого принципа формального (правового) равенства в разные эпохи и в разных обществах.
Идея всеобщего равенства людей, возникшая в древности (то есть, вместе с тем, идея прав человека как человека) не была реализована и в средние века; но он не был забыт и продолжал развиваться с разных позиций, в разных формах и направлениях, например, в трудах религиозных авторов, идеологов средневековых ересей, в трудах средневековых философов, юристов и т. д.).
Практическое выражение этой идеи в правовых актах того времени неизбежно носило классовый характер и представляло собой закрепление классовых прав и свобод (свобод). В то же время это было исторически перспективное направление, повлиявшее на формирование тех направлений и правовых структур прав и свобод человека, которые, в свою очередь, связаны с современными представлениями о правах человека. И с точки зрения истории прав человека следует отметить определенную содержательную связь, логику преемственности и момент развития в цепочке таких, в частности, как английская Великая хартия вольностей (1215 г.), Петиция о законе (1628 г.), Декларация прав (1688 г.), Билль о правах (1689 г.); Американская декларация закона Вирджинии (12 июня 1776 г.), Декларация независимости Соединенных Штатов Америки (4 июня 1776 г.), Конституция США (1787 г.), Билль о правах (1789–1791); Французская декларация прав человека и гражданина (1789 г.); Всеобщая декларация прав человека (1948 г.), последующие международные пакты о правах человека.
Уже на материале перечисленных правовых документов можно увидеть пути и логику формирования правовых норм и структур в области прав и свобод человека: утверждение этих норм и структур изначально в классовом варианте, последующее развитие первичной модели, обогащение ее содержания, постепенное распространение (в той или иной модификации и модернизации) на другие социальные слои и страны, наконец, признание универсальности достижений наиболее развитых стран в данной области. прав человека современным мировым сообществом и вытекающие из этого международно-правовые (в сочетании с внутренними возможностями и усилиями) формы и средства их утверждения во всех государствах и национальных правовых системах.
Во всем этом процессе постепенной универсализации (сначала на национальном, затем на международном уровне) положений о юридическом равенстве людей и правах человека концепция естественных и неотчуждаемых прав человека, которые, оставаясь в условиях государственности, должны быть признаны и гарантированы государственными органами и законами.
Провозглашение свободы и юридического равенства всех людей во Французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года имело непреходящее историческое значение. В духе идей общественного договора он подчеркивал, что цель каждого государственного союза — обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Эти права включают свободу, собственность, безопасность и сопротивление угнетению в Декларации. Свобода выражения мыслей и мнений, в том числе по религиозным вопросам, также признана правом человека. Принцип равенства всех граждан перед законом был провозглашен выражением общей воли. В декларации подчеркивалось, что источник суверенитета в основном находится в стране. Ряд статей Декларации посвящен защите прав и свобод человека в уголовно-правовой сфере.
Проведенное в Декларации 1789 года различие между правами человека и гражданскими правами по существу означает различие между человеком в целом как частным лицом (членом гражданского общества) и политическим лицом — гражданином государства, членом политического штат. Таким образом, различие между правами человека и гражданскими правами здесь, в конкретно-историческом смысле, подразумевает постфеодальную, буржуазную ситуацию разграничения и относительно независимого существования экономических и политических отношений, сфер частного и публичного права, одним словом, различие между гражданским обществом и государством (как политическим сообществом).
Очевидно, что исторически сложившийся термин гражданское общество явно не соответствует тому, что он означает. Ведь сообщество граждан — это не гражданское общество, а, наоборот, государство. В сфере гражданского общества — вопреки названию — мы имеем дело просто не с гражданином (не с политическим деятелем, не с субъектом государственно-властных отношений и публичного права), а с частным, неполитическим и непубличный, лицо — носитель частных интересов, субъект частного права, участник гражданско-правовых отношений. Кстати, гражданское право — это тоже не права граждан (не сфера политических прав), а сфера отношений частного права и личности.
Итак, в римской ситуации, чтобы быть субъектом неполитических, частноправовых отношений, нужно было быть свободным римлянином, то есть, другими словами, гражданская правосубъектность человека была следствием его политической, политической жизни. государственная правосубъектность. Следовательно, включая все его нормы частного права, это был чисто римский закон и закон только для римлян (отсюда его название как квиритский закон, то есть как права первоначальных римлян).
Подобная зависимость гражданской правосубъектности от политической личности сохранялась (правда, в значительно ослабленной форме и не столь четко) даже в гораздо более развитых условиях разделения сфер гражданского общества и политического государства. И сегодня повсюду, даже в самых развитых странах, лица без гражданства (т.е. те, кто не являются гражданами данного государства) оказываются тем или иным образом ущемленными в неполитической сфере жизни этой страны — как члены гражданского общества, субъекты частного права, участники гражданско-правовых отношений. Итак, все современные национальные правовые системы имеют свои собственные квиритовые ограничения. А само различие между правами человека и гражданскими правами означает, что права гражданина как политического субъекта в наше время трансформируются в привилегии квирита как в прямой политической сфере, так и в относительно и условно неполитической сфере частных интересов и гражданско-правовые отношения.
Все это свидетельствует о тесной внутренней взаимосвязи публичного и частного права как относительно независимых частей единой системы действующего права. В контексте постсоциалистического движения к правам и свободам человека и гражданина, к верховенству закона, к гражданскому обществу и верховенству закона, необходимость одновременного, скоординированного, взаимодополняющего и взаимно подтверждающего развития принципов, норм Институты как частного, так и публичного права очевидны — несмотря на широко распространенные заблуждения о том, что главное, что нам нужно сегодня для рыночного общества, — это частное право, а, мол, у нас много публичного права со времен социализма. Эти фривольные заявления в точности соответствуют знакомым всем нам реалиям криминального базара с эпатажными правоохранителями.
Конечно, от любых деклараций о правах человека и гражданина до их реализации в правовом государстве очень далеко, но история показывает, что без таких деклараций, прокладывающих путь к цели, желаемая правовая реальность еще дальше. Одно время Кант, один из ярых поборников верховенства закона во внутренней и международной политике, любил повторять афоризм: Да восторжествует справедливость, даже если мир погибнет. В современных условиях, когда смерть мира уже не назидательный оборот речи, а вполне реальная возможность, когда проблема прав человека приобрела глобальное значение, а их соблюдение стало пробным камнем и символом справедливости во внутреннем мире. Кантовский афоризм можно перефразировать следующим образом: Если восторжествует справедливость, мир не погибнет.
Государство и право
Освещая историю учений о правовой государственности, необходимо остановиться на таком теоретически и практически влиятельном направлении в подходе к этой теме, как правопозитивистские концепции верховенства права. Эта тенденция была в 19-20 веках. представлены различные направления и версии юридического позитивизма. Среди его известных приверженцев, в частности, К. Гербер, А. Дайси, Г. Элливек, Р. Иеринг, Н. М. Коркувов, П. Лабайд, А. Эсмен и другие. Суть их концепций верховенства закона (при всех различиях между ними) — попытка создать ту или иную конструкцию самоограничения государства его собственным созданным законом. В то же время отрицается различие между законом и законом, и закон сводится к государственным постановлениям.
С точки зрения этого подхода, права и свободы личности, социальных союзов и общества в целом лишены объективного и независимого смысла и оказываются затрудненными, благами, дарованными свыше. Также, по усмотрению власть имущих, эти льготы могут быть отозваны.
Очевидны внутренние противоречия несостоятельности различных юридико-позитивистских построений правового государства. С одной стороны, государство в форме силы, создающей закон, возвышается над законом, а с другой стороны, в самом этом законе они видят средство ограничения, обуздания и связывания произвола его собственного создателя ( т.е. государство), и реализация этой доброй воли снова зависит от прихоти самих властей, их сдержанности. Возможность нового произвола со стороны государства, таким образом, пытается предотвратить его, связавшись со своим старым произволом. Кроме того, они уверяют, что произвол в действиях властей можно удержать в рамках произвола их нормативных установлений. Согласно этой юридико-догматической логике одни формы произвола должны подавлять другие его проявления. Таким образом, гарантии от произвола в самом произволе!
Позитивистские концепции правовой государственности вращаются в порочном круге тавтологии, где сила определяет, что есть право, и в то же время сама становится законной, то есть тем, что зависит от ее собственного определения. Эти позитивистские концепции по существу не о верховенстве закона, а, скорее, о состоянии закона или состоянии законности (как часто их называют сами авторы соответствующих конструкций). Более того, в этих законах и законности, а также в государстве, которое их порождает и связывает ими, отсутствует как раз самое главное — объективный критерий их легитимности и правовой природы, их отличия от форм произвола и несвободы.. Между тем теоретически это понятно, и эта практика убедительно подтверждает, что законы могут выполняться, соблюдаться законность можно даже в том случае, когда они вместе с установившей их властью носят негуманный, антиправовой характер. Какой толк от таких законов и такой законности, которые узаконивают произвол властей и бесправие субъектов?
У представителей правового позитивизма нет и, по сути, не может быть убедительных ответов на такие вопросы теории и практики, которые не противоречат принципам их подхода.
Правовое право и правовое государство внутренне взаимосвязаны: в обоих случаях речь идет о различных формах выражения (нормативных и институциональных формах) идеи и принципа верховенства права. Правовое государство невозможно без установления верховенства закона, а правовой закон для его установления и последовательной реализации требует правового государства с соответствующим разделением властей, с конституционным и правовым контролем и другими средствами обеспечения верховенства закона в стране. человеческие отношения.
История философско-правовых учений о правовой государственности — это богатый арсенал идей и концепций, без знания которых с учетом их сильных и слабых сторон, достоинств и недостатков любое серьезное современное теоретическое развитие и практическая реализация идей правила. закона невозможно.
История развития философско-правовой мысли свидетельствует о том, что правовое государство требует не только верховенства закона и правовых норм (нормативный аспект), но и правильной правовой организации самой системы государственной власти, установления различных государственных органов, четкое определение их компетенции, места в системе, характера взаимоотношений друг с другом, методов формирования, форм деятельности и т. д. (организационный, властно-институциональный аспект). Причем оба аспекта тесно взаимосвязаны, и одно невозможно без другого. Итак, без правильной организации государственной власти, правильного разграничения задач, функций и полномочий различных органов власти, определенного порядка их взаимоотношений и т. д. Не может быть ни верховенства закона, ни правовых законов, не говоря уже об их верховенстве. С другой стороны, без соблюдения закона и соблюдения требований правового закона сама организация системы власти верховенства закона невозможна. А без этого реализация прав и свобод человека невозможна.
Для верховенства закона, конечно, необходимо, но далеко не достаточно, чтобы все, включая само государство, подчинялись законам. Необходимо, чтобы эти законы были законными, чтобы законы соответствовали требованиям закона как универсальной, необходимой формы и равной меры (нормы) свободы личности. Для этого необходимо государство, которое будет исходить из принципов права при формулировании своих законов, их применении и даже в процессе выполнения всех своих других функций. Но все это возможно только в том случае, если организация всей системы политической власти осуществляется на законных основаниях и соответствует требованиям закона. Таким образом, верховенство закона предполагает взаимно обусловливающее и взаимодополняющее единство верховенства закона и правовой формы организации политической власти, в которой признаются и защищаются права и свободы человека и гражданина.
В соответствии с этим, верховенство закона можно определить как правовую форму организации и деятельности публичной политической власти и ее взаимоотношений с отдельными лицами как субъектами права, носителями прав и свобод человека и гражданина.
К отличительным чертам верховенства закона, как минимум, относятся: признание и защита прав и свобод человека и гражданина, верховенство закона, организация и функционирование суверенной государственной власти на основе принципа разделения властей. По содержанию эти особенности соответствуют трем взаимосвязанным компонентам верховенства права. Эти составляющие (элементы теории и практики) верховенства права можно условно назвать следующим образом: гуманитарно-правовая (права и свободы человека и гражданина), нормативная (правовая природа права, конституционно-правовая природа и основа источников права). эффективное позитивное право) и институционально-правовые (система разделения и взаимодействия властей, включая их взаимную сдержку и противовес).
Ключевым моментом теории и практики верховенства права и, можно сказать, ее конечной целью является установление правовой формы и правового характера взаимоотношений (взаимных прав и обязанностей) между органами государственной власти и субъектами права как субъектов права, в признании и надлежащей гарантии формального равенства и свободы всех людей, прав и свобод человека и гражданина. Более того, предполагается, что правосубъектность людей, их права и свободы, правовая природа их взаимоотношений с государством не являются продуктом воли и усмотрения политической власти, не ее подарком или уступкой людям, а важный компонент объективно формирующегося закона в данном обществе, соблюдение которого является юридической обязанностью каждого, и прежде всего государственных органов и их представителей. В этом смысл традиционного для идей верховенства закона противопоставления неотъемлемых прав человека авторитарным и тоталитарным представлениям об их закрытой (дарованной, дарованной) природе.
В то же время, конечно, не следует забывать, что права человека — это не явление, раз и навсегда определенное и завершенное, а исторически возникающее, изменяющееся и развивающееся.
Предмет философии права
Философия права занимается изучением значения права, его сущности и концепции, его основ и места в мире, его ценности и значения, его роли в жизни человека, общества и государства, в судьбах народы и человечество.
Как известно, юридические темы изучаются всей юридической наукой, предметом которой является так называемое позитивное (позитивное) право. В то же время для традиционных юридических дисциплин (от теории государства и права до отраслевых наук) официальная власть, данная позитивному праву, действует как высший авторитет в вопросе о том, что является правом в данное время и в данное время. место. Необходимость и важность как формального, так и авторитетного установления действующего права и его изучения методами и средствами юриспруденции (правовая и аналитическая обработка нормативного материала, его комментирование, систематизация и классификация, разработка вопросов законодательства и правоприменения, правовой техника и др.) очевидны и общеприняты. Все это имеет большое практическое и научное значение.
Но за пределами области правового аналитического подхода к позитивному праву (то есть того, что традиционно называют правовой догмой) существует ряд проблем общетеоретического, философского профиля, которые входят в предметную область философия права.
Официальная власть, устанавливающая позитивное право, — это, конечно, существенный факт, значимый не только для практики, но и для любой теории. И это обстоятельство считается не только юридической догмой, но и любой философией права.
По своей рациональной природе человек живет и действует (хотя и ошибочно) определенным образом воспринимаемым (и пройденным через сознание) осмысленным миром, и это одно из фундаментальных свойств человеческого существования, ориентации и активности в мире. Человеческий способ бытия включает в себя осознание, понимание, понимание этого существа, себя и остального мира, себя в мире и мир в себе.
То же в принципе и во взаимоотношениях человека с миром права. Он подвергает все юридические данные, включая официальные авторитетные данные позитивного права, сомнениям, проверкам, суждениям и оценкам своего собственного разума — обычного, теоретического, философского.
Этот тест на позитивное право на рациональность, справедливость, правдивость, подлинность, правильность и т. д., Хотя и имеет тот или иной критический потенциал по отношению к позитивному праву, продиктован, однако, не придирками к властям и их институтам, а по фундаментальным свойствам и проблемам общественной жизни человека, потребностям познания природы и смысла закона, его места и значения в общей жизни людей.
Цель разума — истина, а философия права занята поиском истины о законе.
С точки зрения позитивного права, вся правда о праве изложена в самом позитивном законе, что означает все авторитетно признанные источники существующего права (законы, подзаконные акты, официальное обычное право, судебные прецеденты и т. д.), все официальные постановления, наделенные юридической силой, то есть, вообще говоря, — закон.
Эта позиция, конечно, не соответствует природе и требованиям разума, ориентированного не на мнения и авторитеты, а на истинное, теоретически, философски значимое знание о соответствующем объекте, в данном случае о праве.
Основной смысл этих и подобных им вопросов в теоретически концентрированной форме можно сформулировать в виде проблемы различения и соотнесения права и права, имеющей решающее значение для любого теоретически последовательного правопонимания и обозначающей предметную область философии. закона.
Такое теоретическое различие между законом и правом не только терминологически, но и концептуально по своему значению действует как общая теория для всех других (названных и других) частных случаев такого различия и, таким образом, позволяет нам понять и выразить момент общности и единства в познавательной ориентации, в смысловой структуре и предмете различных прошлых и современных философских и юридических учений.
Ведь именно наличие момента такого внутреннего единства оправдывает объединение внешне различных учений под общим названием философия права и дает содержательную основу для их понимания и интерпретации как особой концепции именно философии. права, понимаемого не как случайный набор и конгломерат разнородных взглядов, а как предметно-специфическая и внутренне единая дисциплина (научная и образовательная).
Существование права в человеческом мире подразумевает и включает в себя правовую определенность и упорядоченность мира человеческого существования, правовое понимание и правовой подход к основным отношениям, формам, институтам и институтам социальной жизни людей.
Такой правовой подход (правовое понимание, толкование, характеристика, оценка и т. д.) Распространяется на такой фундаментальный институт общественной жизни людей, как государство. Поэтому в предметную область философии права традиционно входят проблемы философского исследования государства, темы философии государства.
Предметом Философии права являются основные проблемы философии права (общая часть курса), а также различные прошлые и современные концепции философии права (специальная часть курса посвящена историческому развитию и современности). состояние философии права).
В то же время выбор проблем общей части и философско-правовых концепций в специальной части курса продиктован задачами достаточно полного освещения в образовательных целях основных положений предмета философия права.
