Авторский текст диссертации прот. Георгия Флоровского «Историческая философия Герцена»: новый архивный материал и реконструкция композиции – тема научной статьи по истории и археологии читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

Вестник ПСТТУ

II: История. История Русской Православной Церкви. 2022. Вып. 1 (50). С. 63-81

Авторский текст диссертации прот. Георгия Флоровского «Историческая философия Герцена»:

Новый АРХИВНЫЙ МАТЕРИАЛ И РЕКОНСТРУКЦИЯ

композиции Диакон Павел Гаврилюк

Полный текст магистерской диссертации Георгия Флоровского «Историческая философия Герцена» до сих пор считался утраченным. Об общем содержании работы имеются лишь косвенные сведения. Настоящая публикация имеет своей главной целью информировать научный мир об обнаружении в архиве Свято-Владимирской Православной семинарии (Крествуд, штат Нью-Йорк, СЕГА) пяти документов, восходящих к нескольким авторским редакциям диссертации.

В статье освещаются следующие вопросы: (1) история написания диссертации; (2) защита диссертации в Праге; (3) история подготовки работы к публикации и издание отдельных глав; (4) описание найденного архивного материала; (5) реконструкция текста диссертации по главам на основании найденного текста, а также ранее опубликованных материалов, восходящих к диссертации. Во втором разделе обсуждается и впервые вводится в научный оборот ранее неизвестный отчет А. С. Изгоева о публичном диспуте на защите диссертации.

«Историческая философия Герцена» является единственной монографической работой Флоровского. Реконструкция данной работы позволит лучше понять интеллектуальный мир раннего Флоровского, который в начале 1920-х гг. мыслил себя как представителя евразийства и «философа культуры», а не как патролога или богослова. Впрочем, уже в этой работе Флоровский сделал попытку определить религиозные импульсы «безрелигиозной» философии Герцена. Монография Флоровского содержит элементы интеллектуальной биографии Герцена и по общему подходу напоминает «психологический метод» Михаила Гершензона, согласно которому теоретические изыскания всякого мыслителя неразрывно связаны с его личными переживаниями и творческими контактами. Характерно, что, перерабатывая диссертацию в конце 1920-х гг., Флоровский дал своей работе новое название, более соответствовавшее ее содержанию: «Духовный путь Герцена».

Герцен интересовал Флоровского в первую очередь как почитатель и критик Гегеля, в особенности гегельянского представления о рациональной прозрач-

ности, разумности и логической предопределенности исторического процесса. По мысли Флоровского, рационалистической историософии Гегеля Герцен противопоставил собственную идею «катастрофической смены культурноисторических типов».

В то же время Флоровский подверг критике «романтический иррационализм» Герцена. С точки зрения Флоровского, выдвигая крайний индивидуализм как альтернативу а н т и п е р с о н ал и с т и ч е с к и м системам немецкого идеализма, Герцен попал в тупик. Из этого тупика вывел русскую философию Достоевский, который «пошел дальше Герцена и в своей метафизической поэзии наметил искомый синтез “систематического” и “творческого” моментов бытия — в идее полной разобщенности двух миров: божеского и человеческого, соприкасающихся свободно, т. е. не необходимо, но “случайно” и в тройственности мировых начал: Бог, как Личность, природа и человек»1. Следует особо отметить то обстоятельство, что Флоровский пришел к одному из основных положений неопатристического синтеза, учению о «разобщенности двух миров», то есть об «интуиции тварности», в первую очередь на основании изучения Герцена и критики монистических систем, а не в результате углубленного изучения святоотеческой литературы. Аналогичный вывод напрашивается также и в отношении христианского персонализма, который был для Флоровского в первую очередь философской установкой, а затем уже результатом его штудий в патристике.

«Историческая философия Герцена» была предварительной пробой пера, как бы прелюдией к «Путям русского богословия» (1937). В частности, главный отрицательный вывод диссертации о том, что Герцен в своих философских исканиях зашел в «тупик», в «Путях русского богословия» получил свое преломление в идее «псевдоморфозы» — искажения внутреннего содержания православия. «Тупик» шеллингианского романтизма у Герцена сделал необходимым последующий творческий прорыв, осуществленный Достоевским и другими. Подобным же образом различные западные влияния в русском богословии вызвали «псевдоморфозы», исправлением которых для Флоровского и его последователей стал неопатристический синтез.

История написания диссертации

Флоровский начал собирать материал, который впоследствии лег в основу его исследований по философии истории, еще до эмиграции, будучи студентом магистратуры Новороссийского университета в Одессе (1916—1919). К сожалению, бблыпую часть этого материала ему пришлось оставить, покидая Россию во время эвакуации. Вот что он сообщал об этом в письме к выдающемуся чешскому слависту Иржи Поливке (1858—1933) от 6 июля 1921 г.: «Оставляя в начале прошлого — 1920 — года Россию, я был поставлен в печальную необходимость бросить там все свои рукописные материалы, начатые работы и т. п. В числе

1 «Положения к диссертации приват-доцента Георгия В. Флоровского “Историческая философия Герцена”, представленной на соискание ученой степени магистра философии», Тезис XVIII. Полный текст «Положений» планируется опубликовать в одном из последующих номеров настоящего периодического издания.

их было одно исследование, которое мне очень бы хотелось восстановить и закончить. Уже давно я пришел к убеждению в необходимости пересмотра сложившихся представлений о ходе развития русской историософической мысли и, исподволь разбирая материал по этому вопросу, составил себе совершенно определенный план книги, посвященной этой теме»2. Флоровский предполагал, что основой этого исследования может стать его лекция, прочитанная в феврале

1921 г. в Софии и опубликованная в виде отдельной статьи под названием «Вечное и преходящее в учении русских славянофилов»3. План будущей книги состоял из введения в проблематику философии истории и десяти глав, посвященных следующим авторам и темам: «I. Ив. Киреевский, II. Хомяков, III. Ю. Самарин, IV. Белинский, V. Герцен, VI. Гоголь, VII. Ив. Аксаков, [VIII.] Социологический патриотизм (а) народничество (прежде всего Н. Михайловский), (б) позднее славянофильство (Данилевский, Леонтьев и др.) [IX.] Влад. Соловьев, [X.] Кризис общественного идеала в России (Струве. Булгаков. Бердяев. Гершензон («Вехи»). Новгородцев и др.)»4. Согласно этому плану, Герцену должна была быть посвящена лишь одна глава намеченного исследования. Флоровский сознавал, что закончить работу в Софии ему не удастся из-за отсутствия необходимой для столь значительного труда литературы. Примечательно, что из всех глав именно главу о Герцене Флоровский рассчитывал завершить в болгарской столице. Можно предположить, что уже летом 1921 г. у него в распоряжении имелись соответствующие литературные источники, а также была предварительно проработана научная литература по теме.

Любезно откликнувшись на письмо молодого и (в то время) неизвестного русского ученого, Иржи Поливка порекомендовал публиковать исследование по частям, предупредив, что издание всего труда целиком в тот момент было невозможно. Воодушевленный вниманием чешского ученого, Флоровский в письме от 10 августа 1921 г. объявил об изменении своих планов: «В настоящее время я почти закончил отдел, посвященный Герцену, и мне кажется возможным издать его в виде отдельной монографии под заголовком “Историческая философия Герцена”. По приблизительному расчету это будет книжечка листов в 7—8 печатных т 80»5. Таким образом, решение сузить диапазон изначально задуманной работы и сосредоточиться преимущественно на Герцене было принято Флоров-ским в промежутке между 6 июля и 10 августа 1921 г. Какая часть диссертации была готова уже в августе 1921 г., определенно установить трудно. Объем печатного листа в дореволюционной России составлял около 30 тыс. печатных знаков (с пробелами). Таким образом, Флоровский рассчитывал, что монография о Герцене будет сравнительно небольшой книгой в 210—240 тыс. знаков, то есть около 150—200 страниц. Возможно, что первая глава, которая в более поздней редакции была опубликована под названием «Искания молодого Герцена», в ав-

2Цит. по: Янцен В. Новое о книге Г. В. Флоровского о Герцене: Г. В. Флоровский. Письма Иржи Поливке (1921—1925) // Русский сборник. Т. XII / Под ред. О. Р. Айрапетова и др. М., 2022. С. 316.

’Славянскиглас. 1921. № 1.1—4. С. 59—77.

4См.: Янцен В. Указ. соч. С. 317—318.

густе 1921 г. была уже либо частично написана, либо закончена. Нет ничего невозможного в том, что и вторая глава была к этому времени если не начата, то намечена в общих чертах.

В следующем письме от 3 октября 1921 г. Флоровский писал: «Глубокоуважаемый профессор, пользуясь поездкой в Прагу моего друга князя Н. С. Трубецкого, я посылаю Вам в машинописном отпечатке рукопись части моего исследования по истории русской философской мысли, обработанную для издания в отдельной книге “Историческая философия А. И. Герцена”. В случае издания должно быть присоединено особое предисловие»6. О какой части будущей диссертации в данном случае шла речь? Из слов Флоровского ясно, что предисловие к этому времени еще не было написано. Этот машинописный текст диссертации можно обозначить как «T(D0ct1921)», где «D» означает «диссертацию», «Т» означает «машинопись» (typescript).

В письме от 30 ноября Флоровский писал о своих планах присовокупить к книге «заключение с указаниями на то влияние, которое имело мировоззрение Герцена на позднейшую философскую и общественно-историческую мысль в России»7. Таким образом, есть основания полагать, что значительная часть диссертации, — а именно первая и вторая главы, но не предисловие и заключение — была закончена уже к началу октября 1921 г. Была ли к этому времени также написана глава, которая затем была переработана в статью «Тупики романтизма», определенно утверждать трудно.

Привлеченный перспективой преподавательской работы, в декабре 1921 г. Флоровский перебрался в Прагу. Тот факт, что диссертация была закончена до переселения в Прагу, Флоровский впоследствии подтвердил в одной из бесед с его биографами Эндрю Блейном и Томасом Бердом8. Печатное заявление о том, что диссертация «совершенно закончена для печати», Флоровский сделал 11 июля 1922 г. в рецензии на брошюру Г. Г. Шпета «Философское мировоззрение Герцена»9. Подобного рода заверение дает основание предположить, что к этому времени и предисловие, и заключение к диссертации были уже закончены. Эту редакцию работы можно обозначить как RJu11922 (Dl)ccl’,2l)= dJu11922.

Таким образом, написание диссертации заняло у Флоровского приблизительно от четырех месяцев (июль — октябрь 1921 г.) до года, если принимать за teminus ad quem его сообщение о готовности работы для публикации в июле

1922 г. Отметим, что штудиями в области истории русской философской мысли XIX в. он занимался еще будучи гимназистом в Одессе (т. е. примерно около десятилетия, начиная с 1911 г.).

6Янцен В. Указ. соч. С. 321.

7 Там же. С. 323.

8 Andrew Blane, Thomas Bird. Interview with Fr. Georges Florovsky on April 5, 1969. P. 45. Неизданный машинописный текст из архива Эндрю Блейна был любезно предоставлен Мэтью Бейкером. Однако заключительная глава в это время еще не была написана (см.: Письмо Флоровского П. П. Сувчинскому от 30 декабря 1921 г. // Ежегодник Дома русского зарубежья им. Александра Солженицына. М., 2022. С. 559).

9 Флоровский Г. В. Рец.: Шпет Г. Философское мировоззрение Герцена // Русская мысль. 1922. № 43. С. 228-231.

Защита диссертации в Праге

Правительство президента Масарика в 20-е гг. XX в. оказывало значительную материальную поддержку беженцам из большевистской России, в первую очередь помогая профессуре и студенчеству10. Получив стипендию от правительства Чехословакии, Флоровский переехал в Прагу, для того чтобы преподавать на недавно открывшемся русском юридическом факультете, а также в Русском институте. До получения магистерского звания он некоторое время был ассистентом проф. Павла Новгородцева, видного ученого и общественного деятеля, декана русского юридического факультета. Самостоятельно Флоровскому было поручено преподавание курсов о социальных идеалах Церкви, а также о философии Платона и Аристотеля.

В 1922 г. Флоровский начал предпринимать более систематические усилия по публикации диссертации. Первоначально Флоровский, при содействии П. П. Сувчинского, вел переговоры с русско-германским эмигрантским издательством «Слово», дирекция которого находилась в Берлине. В письме от 21 февраля 1922 г. директор издательства И. В. Гессен высказал свое предварительное согласие на публикацию монографии: «Многоуважаемый Георгий Васильевич, имею честь Вас уведомить, что издательство “Слово” готово принять Вашу книгу “Об исторической философии Герцена” к изданию на условии платежа Вам 10% с продажной цены. Согласно указанию П. П. Сувчинского, рукопись Вам посылаю для просмотра»11. Надо полагать, что рукопись была возвращена Флоровскому для подготовки ее автором к публикации. В письме от

13 ноября 1922 г. Гессен напоминал Флоровскому об их соглашении и просил его прислать отредактированный для печати экземпляр12. О своей работе над диссертацией в это время Флоровский сообщал в письме к Н. С. Трубецкому от

14 (27) декабря 1922 г.: «Последние недели я вообще никому не писал, т. к. был заморочен очень противной работой по приведению моей диссертации о Герцене в окончательную готовность для сдачи в печать. По зрелому обсуждению и с одобрения П. И-ча [Новгородцева] я решил использовать напоминание “Слова” о том, что книга ими принята. Других издательских перспектив за целый год не открылось»13.

К середине января 1923 г. Флоровский закончил эту предпубликационную редакцию К|1|Г||»2’'(0″‘»»22))= £)1ап192з и переслал ее в «Слово». К его большому огорчению, ответ от Гессена на этот раз последовал отрицательный: «Я на днях получил Вашу рукопись, но, к сожалению, теперь, при столь резко изменившейся конъюнктуре, мы не можем в ближайшее время принять на себя издание Вашей

10 См.: Andreyev С., Savickv I. Russia Abroad: Prague and the Russian Diaspora, 1918—1938. L.,

2004.

11 Гессен И. В. Письмо к Флоровскому от 21 февраля 1922 г. // GFP PUL, С0586, бокс 12, папка 7.

12 Гессен И. В. Письмо к Флоровскому от 13 ноября 1922 г. // Там же.

13 Флоровский Г. В. Письмо к Н. С. Трубецкому от 14 (27) декабря 1922 г. // История философии. 2002. № 9. С. 154.

книги»14. На повторный запрос Флоровского редакция в марте 1923 г. отвечала еще более решительным отказом, ссылаясь на то обстоятельство, что «условия издательского дела отнюдь не облегчились, а скорее ухудшились»15. Вследствие инфляции дела у издательства шли плохо, и в последующие годы объем печатной продукции значительно сократился16. Впоследствии Флоровский узнал, что публикации диссертации помешал П. Н. Милюков, который являлся научным консультантом Гессена17.

Для защиты диссертация была отпечатана на машинке и размножена на гектографе в количестве 20 экземпляров18. Как мы установим в дальнейшем, печатный вариант, предоставленный для защиты — X(RJun1923 (DJan 1923)) = T(DJunl923), — отличался от предыдущей редакции DJan 1923. Напомню, что в моих обозначениях «R» обозначает «редакцию» (redaction), а «Т» указывает на машинопись (typescript). Очевидно, что в машинописной версии T(DJun 1923) следы предыдущей авторской правки перестали быть заметны.

Защита сначала была намечена на осень 1922 г., а затем перенесена на лето следующего года. Диспут состоялся 3 июня 1923 г. В принстонском архиве Флоровского сохранилась копия краткого отчета о диспуте, составленного А. С. Из-гоевым, под названием «Диспут Г. В. Флоровского (Письмо из Праги)»19. «Письмо» Изгоева позволяет составить общее представление как о содержании диссертации, так и о реакции на нее ученого сообщества эмиграции. В научный оборот этот документ вводится впервые (цитируется с сохранением особенностей пунктуации):

«Диспут Г. В. Флоровского (Письмо из Праги) [приписано от руки: | 1923.

Диспут Г. В. Флоров[ского], состоявшийся 3 июня, живо интересовал русскую интеллигенцию в Праге. Большая аудитория “минералогического устава” была полна. Присутствовало несколько чешских ученых и общественных деятелей. Сенсацию вызвало появлением П. Н. Милюкова, прилетевшего на аэроплане из Парижа в Прагу, где он собирается прочесть лекцию.

14 Гессен И. В. Письмо к Флоровскому от 17 января 1923 г. // GFP PUL, С0586, бокс 12, папка 8.

15 Гессен И. В. Письмо к Флоровскому от 29 марта 1923 г. // Там же.

16Кратц Г. Материалы к истории берлинского книгоиздательства «Слово» в зарубежных коллекциях // Документальное наследие русской культуры в отечественных архивах и за рубежом: Материалы международной научно-практической конференции. 29—30 октября 2003 г. М., 2005. С. 312-321. ‘

11 Воробьева М. Беседа с Г. В. Флоровским, 5 апреля 1973 г. С. 142. Неизданный материал из личного архива Эндрю Блейна любезно предоставлен Мэтью Бейкером.

18 См. письмо Флоровского к Фрицу Либу от 16 (29) октября 1928 г. (в переводе с нем. Владимира Янцена): Янцен В. Материалы Г. В. Флоровского в архиве Ф. Либа // Исследования по истории русской мысли. М., 2007. С. 531.

19GFP PUL, С0586, бокс 2, папка 5. Надо полагать, что мы имеем дело с копией документа, которая была сделана намного позже, так как она была отпечатана на машинке без ятей, с соблюдением новой орфографии.

Диспут был составлен со всей торжественностью былой русской университетской жизни. Открыв собрание от имени Академической Группы, засл. проф. Д. Д. Гримм поручил проф. А. А. Кизеветтеру, как председателю историкофилософического отделения на правах декана, организовать диспут на соискание Г. В. Фл-им степени магистра философии по академическим законам и обычаям.

Из оглашенного секретарем отделения curriculum vitae диспутанта видно, что Г. В. Ф., сын протоиерея, родился в 1893 году, обучался в Одессе в гимназии, там же кончил курс в университете и был оставлен для подготовки к занятию кафедры. Работал он под руководством профессоров [Б. В.] Варнеке и Н. Н. Ланге. Еще будучи студентом представил две работы, удостоенные медалей. В 1919 году сдал магистерский экзамен по кафедре философии и психологии и был принят в число приват-доцентов Новороссийского У-та. Но вместо преподавания в университете очутился в 1920 году в Болгарии. Там Г. В. продолжал свои занятия и когда в 1922 году был приглашен в Прагу, представил на соискание степени магистра диссертацию: “Историческая философия Герцена”.

Напечатать диссертацию не удалось. Она была представлена в нескольких переписанных на машинке экземплярах (229 страниц in folio), и ознакомиться с ней могли только члены академической группы. Поэтому-то кроме официальных оппонентов на диспуте никто выступить не мог. Кроме этой рукописной книги, Г. В. Флоровским напечатано несколько рецензий и статей в журналах и в евразийских сборниках.

В своей вступительной длинной речи Г. В. Ф. указал, что основным фактом русской истории он считает принятие русскими Христианства через Византию, от Вост[очно-] Римской Империи. Поэтому-то русская философская мысль и ставит с особой силой вопрос о взаимных отношениях России и Европы. Противоположность эта не расовая и не географическая. Россия тоже Европа, но в отличие от католического и протестантского Запада она представляет собою православный Восток, или точнее Россия есть великий Востоко-Запад. Философия Герцена, как и славянофилов, есть одна из первых попыток ответить на вопрос об отношении России и Европы. Герцен не дал решения вопроса. Он попал в тупик. Но основное достижение русской философии XIX века не в составлении системы мировоззрения, а в раскрытии тех тупиков, в которые заводят известные направления мысли. Когда мысль попадает в тупик, это свидетельствует о необходимости де[й]ственной перемены постановки сознания. Герцен, попав в тупик, выбраться из него не мог, так как у него не хватило сил на такую действенную перемену. Но Достоевский, связанный с Герценом в своей критике европейской жизни, идя по тому же пути романтического иррационализма, такую перемену постановки сознания совершил. Достоевский в своей метафизической поэзии наметил искомый синтез “систематического” и “творческого” моментов бытия. Он увидел его в идее полной разобщенности двух миров: божеского и человеческого, соприкасающихся свободно, т. е. не необходимо, а также в тройственности мировых начал: Бог, как личность, природа и человек.

В заключение своей речи Г. В. Ф. прочитал 19 тезисов, вытекающих из его диссертации20.

Первый оппонент, проф. Н. О. Лосский, отметив литературную талантливость книги, указал на основные ее недостатки. Автор излагает мысль Герцена вне зависимости от развития европейской и русской философской мысли. Он излагает не действительного Герцена, а вымышленного. Ф. [лоровский] не замечает, что у Герцена в его душевном складе действительно есть пафос свободы, иррационализм и индивидуализм, свойственные романтизму, но во взглядах Герцена нет ни оправдания, ни обоснования, ни свободы, ни иррационализма, ни индивидуализма. Взгляды Герцена могут быть объектом психологического, а не историко-философского изучения. В результате неправильного выбора объекта исследования Г. В. Ф. не мог дать ни философской работы, ни психологической биографии Герцена, которая и возможна, и необходима. Вопреки мнению Г. В. Ф. , во взглядах Герцена нет цельности: до 35 лет он занимался философией, а затем за границей бросил это занятие, дойдя в своем падении до “антироман-тического натурализма”.

Второй оппонент, проф. П. Б. Струве, присоединившись кзамечаниям проф.

Н. О. Лосского, указал, что Г. В. Ф. в своем исследовании нисколько не считается ни с историческими фактами, ни с документами. Его Герцен не настоящий, а стилизованный под романтика и под европейца. Диссертант вопреки явной очевидности умаляет огромное влияние на мысль Герцена сен-симонистов и французских социалистов и не отдает себе отчета в чрезвычайном значении для мышления Герцена того публицистического крушения, которое он претерпел в 60-х годах.

Несмотря на все эти крупные ошибки и пробелы диссертации, П. Б. Струве считает автора талантливым человеком, обладающим умом систематика и способным дать русской философии ценные работы. “Впрягайте себя в систематическое дышло, — закончил П. Б. Струве, — только выбирайте поле для работы пошире. С этой точки зрения меня несколько испугала Ваша вступительная речь: не суживайте искусственно поля своей работы”. Оппонент, по-видимому, имел в виду ограничение философии вероисповедными рамками.

Последний оппонент, проф. В. В. Зенькове кий, поставил диспутанту в упрек, что он не свел взглядов Герцена в систему, не коснулся ни его гносеологии, ни этики, что он ошибочно считает началом русской философии 30-е годы, упустив из вида русских масонов и Сковороду, неправильно и безвкусно определил место Герцена между Гоголем и Достоевским.

Г. В. Ф. пространно возражал своим оппонентам, так что диспут очень затянулся. По окончании прений проф. А. А. Кизеветтер прочел определение о

20 Машинописный текст 19 тезисов из личного архива Эндрю Блейна, как уже было отмечено, предполагается опубликовать в дальнейшем.

допущении Г. В. Ф. к защите с указанием недостатков его работы, объявил защиту диссертации “вполне удовлетворительной”, а автора удостоенным ученой степени магистра философии.

Публика встретила постановление аплодисментами.

Омывшись в этой, довольно таки жаркой бане, новый пражский русский магистр философии выходит на свой тернистый путь…

А. С. Изгоев».

Отчет Изгоева производит то общее впечатление, что молодой диссертант подвергся совершенно разгромной критике. Впрочем, таковы были неписаные правила этой «кровавой» церемонии инициирования в члены научного сообщества. В академической жизни дореволюционной России жаркий диспут на защите диссертации был нередким явлением. Например, публичный диспут на защите диссертации Н. О. Лосского длился не менее пяти часов и был для него чрезвычайно психологически изнурительным21.

Следует принять во внимание, что в обычной жизни оппоненты Флоровского — Н. О. Лосский, П. Б. Струве и В. В. Зеньковский — были не только его старшими коллегами, но и добрыми знакомыми. Незадолго до диспута Флоровский написал пламенное открытое письмо Струве в защиту своей (и только своей) евразийской позиции, объявляя себя его учеником22. Семья Лосских перебралась в Прагу в декабре 1922 г., и, надо полагать, их знакомство с Флоровским произошло примерно в это время или несколько раньше в Берлине. Как сообщает Флоровский, в Праге они жили на одной площади, и Лосские нередко принимали его у себя на квартире. В 1925 г. Флоровский вместе с Лосским организовали литературный кружок по изучению святоотеческой литературы. После войны Лосский был одним из инициаторов приглашения Флоровского в созданную заново Свято-Владимирскую семинарию в Нью-Йорке. После переезда Флоровского в США, они снова, как в Праге, на несколько лет стали коллегами. С Зеньковским же Флоровский впервые столкнулся еще в Одессе в 1919 г., куда Зеньковский бежал из Киева. Флоровского также связывало с ними совместное участие в булгаковском Братстве Святой Софии. С 1926 г. Флоровский начал преподавание в Свято-Сергиевском институте, в котором с момента его основания уже работал Зеньковский.

21 Лосский Н. О. Воспоминания. М., 2008. С. 110.

22 Флоровский Г. В. Письмо к П. Б. Струве о евразийстве // Русская мысль. 1922. № 1—2. С. 267—274: «Мне хотелось бы написать особое, специально для Вас, предисловие к моим статьям из “Евразийского” сборника. Вдумываясь в тот процесс мысли, который привел меня к теперешним моим заключениям, я ясно и отчетливо сознаю, что одним из самых сильных определивших его влияний было Ваше, влияние тех воззрений, которые Вы развивали и обосновывали в продолжение последних лет. В своем общефилософском мировоззрении я ощущаю себя в весьма большой мере Вашим учеником, и если уклоняюсь от Вас в ряде частных пунктов, думаю, что остаюсь верным исходным положениям и с достаточной последовательностью развертываю заложенные в них выводы» (цит. по: Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М., 1998. С. 124).

К сожалению. Изгоев ничего не сообщает о содержании тех пространных ответов, которые Флоровский дал на возражения своих оппонентов. Через 45 лет, находясь на пенсии в Принстоне, в серии интервью, которые легли в основу его биографии, о своей защите Флоровский, в частности, вспоминал следующее: «[Вопрос Энрю Блейна:] “Кто присутствовал на Вашей защите? Я где-то читал, что на ней были знаменитые личности, кажется Милюков?”

[Ответ Флоровского:] “Да, Милюков был в числе публики. Моими официальными оппонентами были профессора Лосский и Петр Струве, и прот. Зеньковский. Все они были очень плохи. Они не знали предмета и не имели времени подготовиться. Струве отметил: “Мы не критиковали Вашу работу, а Вас самих, так как Вы смотрели в неправильном направлении”. Он имел в виду религиозную метафизику. Милюков сидел в первом ряду, он сказал: “Вы опасный человек. У Вас есть устремление, но оно неправильное”»23.

Некоторые детали этих воспоминаний сопоставимы с отчетом Изгоева. В особенности это касается речи Струве. Напомню, что, по словам Изгоева, в своей речи Струве остановился скорее на общей точке зрения, перспективе и будущем направлении деятельности Флоровского, нежели на его интерпретации Герцена. Впрочем, грубовато-раздражительные замечания Флоровского о том, что его именитые оппоненты «были очень плохи» и «не знали предмета, и просто не имели времени с ним ознакомиться», несправедливы. Можно согласиться с Зеньковским, что изложение философии истории Герцена у Флоровского было подано без всякой системы, а также с Н. О. Лосским, что психологической биографии Герцена у Флоровского не получилось. Если бы Флоровский более внимательно прислушивался к своим старшим коллегам, то, возможно, «Пути русского богословия» также имели бы более с и с т е м ат и ч е с к и — к о н с т р у к т и в н ы й и менее п ол е м и ч е с к и — д е с тр у к т и в н ы й характер.

История подготовки работы к публикации и издание отдельных глав

Изгоев иронически предрекал Флоровскому тернистый путь и в этом оказался недалек от истины, во всяком случае, во всем, что касалось публикации диссертации, а также взаимоотношений с членами русской диаспоры. Напомню, что Изгоев упоминает точное количество страниц печатного текста — 229. Таким образом, печатный текст, представленный к защите, можно более точно обозначить какТ„9 (Б1™ 1923). Как будет показано ниже, количество страниц печатного текста является ключом к датировке найденных частей авторского экземпляра диссертации.

Полгода спустя после защиты диссертации Флоровский продолжал редактировать рукопись, в процессе чего «перегорел». Вот что он сообщал об этом в письме Н. С. Трубецкому от 10 февраля 1924 г.: «Вплоть до самого последнего времени я был рабом своего Герцена, который, по-видимому, дождался времени появиться в свет на страницах здешних “Уч. [еных] Записок Уч. [еной] коллегии”. Для меня книга моя уже совершенно устарела, и не будь это диссертация,

2}В1апеА., Bird Т. Interview with Fr. Georges Florovsky on April 4, 1969. P. 20. Перевод с англ. мой. — 77. Г.

напечатанием которой я должен хотя бы задним числом оправдать свою степень, я от напечатания ее бы уклонился и не стал бы подвергать себя риску быть обруганным за то, чего сейчас уже не написал бы. Можете представить себе, как я злился и нервничал, теряя время попусту за переделкою ненужной мне самому книги!»24 Как следует из письма, речь идет о значительной переработке диссертации. Возможно даже, что некоторые части были переписаны заново. В этой связи новая редакция заслуживает специального обозначения RFeb |,,24( R1″111923 (DJan 1923)) = DFeb1924. К этому моменту редакция могла содержать не только машинописный, но и новый, рукописный текст. Неудивительно, что Флоровский, которого в этот момент отвлекали другие научные проекты, рассматривал свою работу о Герцене как уже пройденный этап своей научной деятельности. Поэтому он не стал форсировать публикацию всей диссертации в «Ученых записках», впрочем, не переставая «зондировать почву для моего Герцена»25 в других издательствах. Присуждение звания магистра не требовало публикации диссертации как непременного условия. Это звание было утверждено на заседании Совета Союза русских академических организаций за границей 6 октября 1923 г., а диплом был выдан Правлением Союза русских академических организаций за границей 30 апреля 1925 г.26

В письме от 16 (29) октября 1928 г. Флоровский писал Фрицу Либу: «Моя диссертация о Герцене не выходила в печати и существует в 20 гектографированных экземплярах. Единственный экземпляр, которым сам я располагаю, находится в совершенно нечитабельном состоянии, поскольку он служил мне для подготовки книги, предпринятой мной в надежде на издание. В ближайшее время в журнале “Современные Записки” должна выйти первая глава о молодости Герцена, и тогда я вышлю Вам отдельный оттиск»27. Следует отметить две важные детали: (1) к 1928 г. у Флоровского находился только один экземпляр диссертации; (2) этот экземпляр был, по его собственному признанию, в «нечитабельном состоянии», скорее всего из-за значительной редактуры. Надо полагать, что какая-то часть исправлений была в этот период внесена вручную по печатному тексту Т229 (DJun 1923), дополнительно переработанному в 1924 г. Эту «нечитабельную» реДаКЦИЮ МОЖНО обОЗНаЧИТЬ СЛеДуЮЩИМ образом: RW28(RFebl924(RJunl923

(£)Janl923)^ = £)1928

Несмотря на значительное сопротивление со стороны М. Вишняка, который совершенно необоснованно подозревал Флоровского в антисемитизме и черносотенстве, первая глава диссертации была издана в «Современных записках» в 1929 г. под названием «Искания молодого Герцена»28.

24 Флоровский Г. В. Письмо к Н. С.Трубецкому, 10 февраля 1924 г. // История философии. 2002. №9. С. 168-169.

25 Флоровский Г. В. Письмо жене из Софии от 24 июля 1924 г. (С. 2) // GFP PUL, С0586, бокс 55, папка 1.

26 Копия диплома находится в GFP PUL, С0586, бокс 1, непронумерованная папка 6.

27 См. письмо Флоровского Фрицу Либу от 16 (29) октября 1928 г. (в переводе с немецкого Владимира Янцена): Янцен В. Материалы Г. В. Флоровского в архиве Ф. Либа // Исследования по истории русской мысли. М., 2007. С. 531.

2%BlaneA., Bird Т. Interview with Fr. Georges Florovsky, April 4,1969. P. 20—21: «Они сделали все, чтобы предотвратить публикацию. Мне удалось поместить первую главу в “Современ-

По договоренности с Фрицом Либом в 1929 г. Флоровский также предпринял публикацию значительно переработанной заключительной главы диссертации. Вот что Флоровский писал Либу о своих планах в письме от 4 октября 1929 г.: «Я думаю, что обещанная статья будет готова где-то в конце декабря. Но не знаю, какое ей дать название. Может быть, такое: Противоречия романтизма (Герцен, Леонтьев, Достоевский). По-русски я бы сказал так: Тупики романтизма… Основная идея статьи такова, что в своей философии истории Герцен был таким же типичным романтиком, как и Леонтьев; Дост[оевский] же прошел через романтизм и полностью преодолел его»29. В письме от 1(14) ноября 1929 г. Флоровский писал Либу: «Свою статью рассчитываю прислать Вам в начале декабря» ’11. В следующем году статья вышла под названием «Тупики романтизма» в немецком журнале «Orient und Occident» в переводе Вениамина Унру. В 2007 г. Владимир Янцен опубликовал ранее неизвестный русский оригинал этой статьи, найденный им в архиве Ф. Либа. В этой рукописи статья названа «Тупики романтизма (Заключительная глава из книги “Духовный путь Герцена”)».

То обстоятельство, что данная статья является переработанной заключительной главой магистерской диссертации о Герцене, подтвердил сам Флоровский в биографическом интервью. На вопрос Эндрю Блейна о диссертации Флоровский ответил следующее: «Первая глава была опубликована в “Современных записках”, а последняя глава была опубликована по-немецки. В последней главе я сравниваю Герцена, Достоевского и Константина Леонтьева»31. В библиографии работ Флоровского, собранной Блейном, после статьи «Die Sackgassen der Romantik» имеется приписка: «Статья частично основана на неопубликованной магистерской диссертации»32. Таким образом, при жизни Флоровского были изданы первая глава книги в редакции 1928 г. и заключительная, значительно переработанная глава книги в немецком переводе в редакции декабря 1929 г. Ценная публикация Янцена сделала доступной бблыпую часть русского оригинала заключительной главы.

ных записках” только со скандалом. Два редактора, Фондаминский и Руднев, а также Марк Вишняк и Аксентев решили, что я черносотенец. Почему они считали меня черносотенцем, да еще и антисемитом, я не знаю, да и никто не знает. Фондаминский был еврей, очень хороший человек во многих отношениях, он, в конце концов, стал христианином перед тем, как был расстрелян [фашистами]. Он сказал, что этот идиот, Вишняк, посмел заявить ему, что я [Флоровский] становлюсь антисемитом».

29Янцен В. Материалы… С. 538.

30 Там же. С. 540.

31 Blane A., Bird Т. Interview with Fr. Georges Florovsky. P. 20—21. В отличие от этого свидетельства, в недатированном отрывке своей автобиографии, вторая страница которого сохранилась в GFP PUL, бокс 8 (без папки), Флоровский писал: «По особым обстоятельствам удалось напечатать впоследствии только одну главу [диссертации]». В сохранившемся отрывке автобиографии никак не упоминаются 30-е и последующие годы. Возможно, что этот отрывок был написан до выхода в свет «Тупиков романтизма». Другое возможное объяснение заключается в том, что Флоровский считал «Тупики романтизма» главой из книги «Духовный путь Герцена», а не главой диссертации.

,2 Blane A. Georges Florovsky: Russian Intellectual, Orthodox Churchman. Crestwood; NY, 1993. P. 354.

Описание найденного материала

Перейдем теперь к описанию пяти документов, имеющих отношение к диссертации, найденных мной в архиве библиотеки Свято-Владимирской семинарии (г. Крествуд, штат Нью-Йорк, США). Для ясности обсуждения я присвоил этим документам следующие обозначения: Dsvs, Mschap2, Appendixsvs, Intrountitled и Introtitled. Все перечисленные документы находятся в архиве Georges Florovsky Papers (= GFP SVS), Бокс 2. В Бокс 2 вложена коробка меньшего размера с названием «Unpublished Papers and Fragments (by Florovsky)», содержащая в отдельных папках без названия «Введение» к диссертации в двух редакциях (Introtitled и Intro..^,^), неполный текст редакции второй главы под названием «Герцен в сороковые годы» (Mschap2), а также «Примечания» (Appendixsvs) кдиссертации.

Dsvs хранится в отдельной папке без названия размером 8.5 на 14 дюймов (216 на 357 мм), вложенной в Бокс 2. Документ начинается с пронумерованной страницы 87. Номера сохранившихся страниц следующие: 87—162, 214, 218, 237— 239. К нескольким страницам приложены вкладыши и сделаны вклейки меньшего размера, содержащие исправления, добавления и дополнительные библиографические ссылки. Титульный лист, оглавление, имя автора и авторская датировка отсутствуют. Номера страниц 87—112, 238, 240—269 записаны чернилами от руки. Все исправления и добавления к тексту также внесены от руки, местами черными чернилами, местами красным или синим карандашом.

По месту нахождения, содержанию, почерку авторство Флоровского не подлежит сомнению. Почерк наиболее близок к тому, каким были написаны другие работы Флоровского 20—30-х гг., хранящиеся в архивах. В последующие десятилетия почерк Флоровского несколько изменился. Основной текст с. 113—162, 214, 218, 237, 239 напечатан на машинке с соблюдением старой орфографии. Это обстоятельство значительно уменьшает вероятность более поздней датировки машинописного текста, т. к. в послевоенный период Флоровский пользовался печатной машинкой без «ятей».

Рукописная часть текста, особенно с. 87—112, содержит значительно меньше исправлений, нежели машинописная часть. Можно предположить, что рукописная часть основана на редакции машинописной части, которая стала «нечитабельной» и была переписана начисто. Примечательно, что нумерация страниц машинописного текста на с. 114—115 исправлена однажды, а на последующих страницах дважды или трижды.

На первой сохранившейся странице (с. 87) вверху указано название главы: «Споры сороковых годов». Перед названием стоит номер главы «III», который перечеркнут и сверху карандашом исправлен на «II». Часть данной главы совпадает со статьей Флоровского «Герцен в сороковые годы» (Mschap2).

Как уже упоминалось, Mschap2 также находится в архиве Свято-Владимирской семинарии. Эта рукопись была опубликована С. С. Бычковым в журнале «Вопросы философии» (№ 4 (1995), 79—97). Рукопись статьи «Герцен в сороковые годы» имеет авторскую датировку: «Париж, 1930. XII». На первой странице в углу имеется резолюция П. Б. Струве: «Заслушано в философском отношении и принято большинством напечатать (29.1.[19]37)». По всей вероятности, речь

идет о публикации статьи в «Ученых записках русской академической группы», на что также ранее ссылался Е. В. Спекторский в своем письме к Флоровскому от 10 июля 1936 г.: «Ваша рукопись о Герцене у П. Б. Струве, уехавшего на лето в Болгарию. Раньше октября—ноября вопрос о ее напечатании (в связи с вопросом о том, сможем ли мы вообще печатать чтобы то ни было) решен не будет»33. При жизни Флоровского эта статья так и не была опубликована. Надо полагать, что именно поэтому оба авторских варианта, как отдельной статьи, так и главы диссертации, сохранились в архиве Флоровского.

Для того чтобы дать некоторое представление о соотношении текстов второй главы «Споры сороковых годов» и статьи «Герцен в сороковые годы» (Мзс11а 2), приведем отрывки из начала и окончания обеих работ. Для наглядности сопоставления все различия подчеркнуты, а переставленные на другое место слова выделены курсивом.

В8У8 «Споры сороковых годов» М8с1шр1 «Герцен в сороковые годы» (нумерация страниц по публикации Бычкова)

[с. 87] Сороковые годы проходят для Герцена под знаком Гегеля. Они открываются его спорами с «друзьями [с. 80] Сороковые годы прошли для Терпена под знаком Гегеля. Это были трудные и суровые годы для него. Годы творчества

и годы разочарований… И начались они в

спорах, кончились разрывом…

В 1839-м году впервые Герпен встретился с

Станкевича». О «московских гегельянцах» «друзьями Станкевича» в Москве в новом

Герпен узнает еше во Владимире от Ога- кружке Огарева. То были Белинский и Ба-

рева. тогда уже вернувшегося в Москву и кунин. «каждый с томом гегелевской фило-

сблизившегося с кружком Бакунина и Белинского. Во Владимире Герцен впервые знакомится с Гегелем, и первое впечатле- софии в руках»… [с. 96] С чувством глубокой душевной тревоги и неудовлетворенности рвался Герцен к конпу сороковых годов из привычной

ние от новой системы складывается у него «очень утешительное» [с. 162] С чувством глубокой душевной тревоги и неудовлетворенности Герцен рвался к конпу русского периода своей жизни из

привычной атмосферы навстречу новым впечатлениям. И мысль, и воля его словно требовали перемены обстановки, словно ждали какого-то каталитического удара, который бы позволил вдруг неясным намекам и сбивчивым предчувствиям выкристаллизоваться в логически-законченную и диалектически-выточенную схему. обстановки навстречу новым впечатлениям. И мысль, и воля его словно требовали перемены обстановки, словно ждали какого-то каталитического удара, который бы заставил неясные намеки и сбивчивые предчувствия вдруг выкристаллизоваться в логически законченную и выточенную схему.

33 Спекторский Е. Письмо к Г. Флоровскому от 10 июля 1936 г. // GFP PUL, С0586, Бокс 14, папка 5. Спекторский (1875—1951) был видным юристом, деканом Русского юридического факультета в Праге, а позднее ординарным профессором в Любляне (Югославия).

Напомню, что с. 87 Dsvs написана от руки, тогда как с. 162 Dsvs напечатана на машинке с исправлениями, а также одной сноской, которые прибавлены от руки. При сопоставлении двух работ бросается в глаза то обстоятельство, что их первые страницы значительно отличаются как по форме, так и по содержанию, тогда как заключительные разделы, напротив, разнятся сравнительно небольшими стилистическими поправками. Слово «вдруг» в последнем процитированном предложении из «Споров сороковых годов» (Dsvs) обведено карандашом и снабжено линией, указывающей его перемещение перед словом «выкристаллизоваться», то есть в точности в том месте, где оно находится в статье «Герцен в сороковые годы» (Mschap2). Это позволяет утверждать, что машинописная основа «Споров сороковых годов» была напечатана до статьи «Герцен в сороковые годы», рассматриваемая редакция которой датирована автором декабрем 1930 г. Можно предположить, что, завершив работу над заключительной, третьей, главой диссертации в декабре 1929 г., Флоровский обратился ко второй главе, которая оставалась неопубликованной.

Ключ к более определенной датировке машинописного текста дает нумерация страниц. Dsvs заканчивается на с. 239. Обратим внимание на то обстоятельство, что последней машинописной страницей Dsvs является с. 237. При этом нумерация на этой странице исправлена трижды: напечатанный номер «227» вначале был переправлен от руки на «222», затем на «220» и впоследствии на «237» — единственный незачеркнутый номер на этой странице. Изначально напечатанный номер с. 227 (который был исправлен на с. 237 в последней редакции) означает, что машинопись Dsvs кончалась на с. 229 (sic!), которая в последней редакции стала с. 239. Вспомним то обстоятельство, что Изгоев в своем отчете сообщает, что машинописный текст диссертации, размноженный для защиты — Т,,9( DJun1923), — имел ровно 229 страниц. Следовательно, сохранившаяся машинописная основа Dsvs, которая содержит около 60 страниц и действительно приобрела «нечитабельный» вид после многочисленных исправлений, является не чем иным, как частью текста диссертации, представленной Флоровским к защите в 1923 г. Если же учесть все исправления, то можно прийти к выводу, что

Выявляется частью одной из самых поздних авторских редакций диссертации:

J^Decl929^1928^Febl924 ^ (DJun 1923 ))))

Дополнительные основания для последнего вывода дает недавно опубликованный Модестом Колеровым фрагмент из личного фонда П. Б. Стуве (Frag. Dstruve)34^ р|0 почерку и содержанию Колеров идентифицировал свою чрезвычайно важную находку как авторское заключение к «Исторической философии Герцена». Этот текст представляет собой машинопись с рукописной правкой чернилами. Листы пронумерованы от 162 до 167.

Frag. Dstruve в нескольких местах стыкуется с Dsvs. Так, например, с. 218 Dsvs совпадает с текстом из Frag. Dstruve, начиная с предложения: «Соловьев лишь в беглых чертах, в образах и намеках, успел выразить свою новую метафизику свободы и трагизма» (Frag. Dstmve с. 250, нумерация страниц дана по публика-

,4Колеров М. Утраченная диссертация Флоровского с приложением «Г. В. Флоровский. “Историческая философия Герцена. Заключение (1923)”» // Исследования по истории русской мысли. М.. 1997. С. 245—257.

ции Колерова) до предложения «И можно прямо утверждать, что если бы за периодом от-». На слове «отрицания]» текст Dsvs на с. 218 обрывается, тогда как Frag. Dstruve после с. 251 продолжается далее. В текст Dsvs, с. 218 по сравнению с текстом Frag. Dstruve, с. 250 внесены дополнительные мелкие стилистические изменения. Например, в Dsvs, с. 218 читаем: «от фурьеризма пришел Достоевский к величественному религиозному синтезу “Братьев Карамазовых»”. Сейчас нам важно одно[…]», при этом слова «пришел Достоевский» отчеркнуты значком, сигнализирующим, что нужно поменять эти слова местами. Для сравнения, на с. 250 Frag. Dstruve напечатано: «от фурьеризма пришел Достоевский к своему величественному религиозному смыслу “Братьев Карамазовых”. [Но не это нас интересует]. Сейчас нам важно одно[…]». Таким образом, машинописный текст Dsvs, с. 218 был напечатан на основе исправленного от руки машинописного текста Frag. Dstruve, с. 250, о чем свидетельствует, в частности, удаление из машинописной версии Dsvs, с. 218 несколько нелепого восклицания: «Но не это нас интересует», которое в Frag. Dstruve, с. 250 еще присутствовало, но было взято в скобки. Машинопись Frag. Dstruve заканчивается на с. 167, тогда как Т229 (DJun 1923) имел 229 страниц. Можно предположить, что машинописная основа Frag. Dstruve принадлежит более ранней редакции, не включавшей еще заключительной главы, чем объясняется то обстоятельство, что она содержала на 62 страницы меньше. Этот вариант текста может быть отождествлен с редакциями июля 1922 г. или января 1923 г., но не ноября 1921 г., поскольку текст диссертации в это время не содержал еще заключения. О том, что экземпляр более ранней редакции диссертации находился в распоряжении Струве, Флоровский упоминает в письме П. П. Сувчинскому от 26 мая 1923 г.35 Подчеркну, что мои выводы о Frag. Dstruve носят предварительный характер.

Подведем итоги:

1. Dsvs в качестве своей машинописной основы имеет часть текста диссертации, представленной для защиты в июне 1923 г. Т,,9 (DJun 1923 ).

2. Dsvs содержит полный текст второй главы диссертации, носящей название «Споры сороковых годов». К этой главе также восходит работа Фло-ровского «Герцен в сороковые годы», которая была закончена в виде отдельной статьи к декабрю 1930 г. Таким образом, окончательная редакция с. 87—162 была предпринята Флоровским до декабря 1930 г.

3 Dsvs

также содержит фрагменты «Заключения» к диссертации (с. 218, 237—

239).

4. Машинописная основа фрагмента «Заключения», сохранившегося в личном фонде Струве, была напечатана раньше Dsvs, с. 218, 237—239. При этом тексты двух документов настолько близки, что по Frag. Dstruve можно восстановить шесть страниц «Заключения» диссертации.

5. Отсутствие в Dsvsc. 1—86 и 163—213 требует дальнейшего объяснения.

35См.: Ермишин О. Т. Письма Г. В. Флоровского П. П. Сувчинскому (1922—1923) // Ежегодник Дома русского зарубежья им. Александра Солженицына. С. 570.

Реконструкция текста диссертации по главам

Флоровский относился к сохранению рукописей и корреспонденции необыкновенно щепетильно. Чем тогда объясняются два значительных пропуска в авторском экземпляре диссертации? Можно предположить, что эти части в свое время были посланы издателям. В этом случае первый пропуск, то есть отсутствующие в Dsvsc. 1—86, вероятно, приходится на первую главу «Искания молодого Герцена». Как мы помним, эта глава была опубликована в «Современных записках» в двух частях, объемом более 30 страниц каждая. Можно предположить, что во время сдачи «Исканий молодого Герцена» в печать Флоровский считал эту первую главу за две главы. Этим можно объяснить то обстоятельство, что, как я уже отмечал, номер главы «Споры сороковых годов» был переправлен в Dsvs с «III» на «II».

Однако в начале рукописи Dsvs отсутствуют не 60 с лишним страниц, а значительно больше — 86. Подобное расхождение можно объяснить тем обстоятельством, что статья «Искания молодого Герцена» не содержала сносок, тогда как текст Dsvs содержит большое количество сносок, до 30% объема всей работы. Второе объяснение может заключаться в разнице между машинописным и рукописным текстами. Это объяснение, впрочем, маловероятно, т. к. Флоровский писал убористым почерком на листах бумаги нестандартно большого размера.

Гипотеза, которая представляется более вероятной, заключается в том, что лакуна из первых 86 страниц первоначально содержала не только первую главу «Искания молодого Герцена», но и «Введение», о котором Флоровский упоминал в письме к Ирже Поливке, как о еще не написанном в октябре 1921 г.36 Как уже упоминалось, в GFP SVS, Бокс 2, в коробке, подписанной «Unpublished Papers and Fragments (by Florovsky)» [«Неопубликованные статьи и фрагменты (Флоровского)»], имеются два варианта еще одного неопубликованного документа, причем один из вариантов носит авторское название: «Введение: Русская философия как задача» (Introiiilcd) и состоит из десяти страниц текста (нумерация до девятой страницы, но страница, следующая за седьмой, пронумерована от руки как «7а». Второй вариант, вложенный в ту же папку, автором никак не назван (lntroimiiiоднако в начале имеется пометка в виде римской цифры «I»37. Этот вариант состоит из шести страниц рукописного и пяти с половиной страниц машинописного текста, который не закончен. Между рукописной и машинописной частями имеется небольшой пропуск. Оба варианта «Введения» важны для изучения историософских посылок Флоровского и заслуживают отдельного ис-

,6 Флоровский Г. В. Письмо к И. Поливке от 3 октября 1921 г. // Янцен В. Указ. соч. С. 321.

37 Можно предположить, что в 1921—1922 гг. Флоровский считал «Введение» за первую главу, тогда как «Искания молодого Герцена» были второй главой, «Споры сороковых годов» были третьей главой, «Тупики романтизма» — четвертой главой, а «Заключение» — пятой главой. О подобной нумерации свидетельствует письмо Флоровского к П. П. Сувчинскому от 12 февраля 1922 г., упоминающее четвертую главу, которую Флоровский планировал значительно редактировать, а также будущую шестую главу, с названием «от Герцена до наших дней», которая, по всей вероятности, никогда не была написана (см.: Ермишин О. Т. Указ. соч. С. 547).

следования. По объему «Введение» и первая глава вместе примерно соответствуют пропуску в 86 первых страниц.

Что касается пропуска с. 163—213, то можно предположить, что бблыпая часть его приходилась на заключительную главу, которую Флоровский впоследствии переработал в статью «Тупики романтизма», опубликованную В. Янце-ном. Сохранившиеся лишь на нескольких страницах фрагменты «Заключения» можно дополнить Frag. Dstruve, который был опубликован М. Колеровым.

Титульный лист диссертации сохранился в Принстонском архиве отдельной страницей. Машинописный текст вверху страницы: «Георгий В. Флоровский»; название напечатано посередине: «Историческая философия Герцена (Из прошлого русской мысли)». Внизу от руки прибавлен эпиграф из «Itinerarium»’a Бо-навентуры.

Подытоживая сказанное, на основании найденных мною документов, а также опубликованных ранее материалов текст, восходящий к магистерской диссертации Флоровского, можно реконструировать по главам следующим образом:

Титульный лист. «Историческая философия Герцена». Хранится в GFP PUF, С0586, Бокс 62, папка 12. Материал не публиковался.

Введение: «Русская философия как задача». Текст сохранился в двух вариантах, Intrountitled и Introtitled. Оба варианта хранятся в GFP SVS, Бокс 2, коробка «Unpublished Works and Fragments (by Florovsky)» [«Неопубликованные работы и фрагменты Флоровского»], в отдельной папке без названия. Материал не публиковался.

Глава первая. «Молодые годы Герцена». Опубликована Флоровским в «Современных записках» (1929).

Глава вторая. Сохранилась в двух значительно отличающихся редакциях.

A. Более ранняя версия носит название «Споры сороковых годов». Источник: Dsvs, с. 87—162. Оригинал находится в GFP SVS, Бокс 2, в отдельной папке без названия. Частично сохранившейся машинописной основой главы является Т229 (DJun 1923), то есть текст диссертации, представленной для защиты в июне

1923 г. Эта редакция никогда не публиковалась.

B. Более поздняя версия носит название «Герцен в сороковые годы». Оригинал находится в GFP SVS, Бокс 2, коробка «Unpublished Works and Fragments (by Florovsky)», в отдельной папке без названия. Закончена Флоровским в качестве отдельной статьи в декабре 1930 г. Опубликована С. Бычковым в 1995 г.

Глава третья. «Тупики Романтизма». Сохранилась в русском оригинале и немецком переводе.

A. Русский оригинал сохранился частично и находится в архиве Ф. Либа. Закончен Флоровским к началу декабря 1929 г. Опубликован В. Янценом в 2007 г.

B. Немецкий перевод сохранился полностью. Опубликован в журнале «Orient und Occident» (1930).

Заключение. Сохранились фрагменты двух редакций.

А. Ранняя редакция. Оригинал из шести страниц находится в фонде П. Б. Струве. Опубликована М. Колеровым в 1997 г.

В. Несколько страниц более поздней редакции сохранились в Dsvs, с. 218, 237—239. Материал не опубликован.

Приложения. Обозначение: Appendixsvs. Оригинал находится в GFP SVS, бокс 2, коробка «Unpublished Works and Fragments (by Florovsky)», в отдельной папке без названия. Нумерация страниц: 240—265, 269. С. 266—268 утеряны. Материал не публиковался.

Как видим, отдельные части реконструированного таким образом текста относятся к различным редакциям 1928—1930 гг. Несмотря на остающиеся незначительные пробелы, предлагаемая реконструкция позволит вернуть научному миру «Историческую философию Герцена» практически целиком. Я предполагаю издать восстановленный по изложенному выше плану текст диссертации в виде отдельной монографии в обозримом будущем.

Ключевые слова: прот. Георгий Флоровский, А. И. Герцен, русская эмиграция, историософия.

The Discovery and Reconstruction of Georges Florovsky’s dissertation “Alexander Herzen’s Philosophy of History”

P. Gavrilyuk

The complete text of Georges Florovsky’s thesis, “Herzen’s Philosophy of History” is considered lost. The main goal ofthe present study is to discuss the discovery ofthis work in the archive of St. Vladimir’s Orthodox Theological Seminary (Crestwood, NY). Using the methods of redaction and source criticism, Paul Gavrilyuk offers a reconstruction of all parts ofthe dissertation, based on the newly discovered document and previously published materials. The paper covers the following topics: (1) how Florovsky wrote his dissertation; (2) the defense ofthe dissertation in Prague; (3) the preparation ofthe dissertation for publication; (4) the description ofthe newly discovered material; (5) the reconstruction of the dissertation. Section two contains a hitherto unknown account of Florovsky’s dissertation defense by Alexander S. Izgoev.

Keywords: G. Florovsky, A. Herzen, Russian diaspora, philosophy of history.