Особенности, причины и проявления склонности ко лжи у разных категорий учащихся средней школы — скачать бесплатно автореферат и диссертацию по психологии для написания научной работы или статьи на тему ‘Педагогическая психология’ по специальности ВАК РФ 19.00.07

Введение диссертации2022 год, автореферат по филологии, ленец, анна викторовна

Ложь, будучи не только социально-психологическим феноменом жизнедеятельности человека в обществе, но и своеобразным кодом любой коммуникации, оказывается в фокусе исследовательского интереса самых различных направлений — философии, социологии, психологии, юриспруденции и лингвистики.

Изучение лжи в коммуникации, вопросов, связанных с темой «лингвистика лжи», стало особенно интенсивным в последнее время. Внимание исследователей лжи переключилось с вопроса о том, как оформляется ложь в языке, на вопрос о том, как она функционирует в речевом общении и возможно ли измерить её основные параметры.

Настоящее исследование посвящено трём важным аспектам коммуникативного феномена лжи, определяющим его взаимоотношение с лингвистическими механизмами и системой кодирования смысла высказывания, с одной стороны, и с культурной системой действий в обществе — с другой стороны. Соответствующие вопросы сгруппированы в нашем исследовании вокруг трёх тем: 1) лингвистика, 2) семиотика, 3) культура.

Работы, посвящённые изучению лингвистического и семиотического аспектов лжи, в отечественной лингвистике, весьма немногочисленны (Н.В. Глаголев (1987), Й. Кубинова (2002), Ю.И.Левин (1974), С.Н. Плотникова (2000), В.И. Шаховский (2005)). За рубежом активно развивается «лингвистика лжи» (H.

Weinrich (1966)), прежде всего, в немецком языкознании, как самостоятельное направление, где обобщаются и интегрируются теоретические результаты исследований лжи в области философии, психологии, социологии, юриспруденции, литературоведения (S. Вок (1980), D. Büsse (1992), R. Chisholm, T.D. Feehan (1977), Die Lüge. (1927), S.Dietz (2002), U. Eco (1985), E. Eggs (1976), G.

Наметившиеся в лингвистических исследованиях лжи два направления различаются своими предметами и методами. Представители первого направления занимаются изучением языковых единиц, номинирующих ложь/обман, методами логического анализа (Н.Д.Арутюнова (1991, 1994), И.Б.

Шатуновский (1991), J. van der Auwera (1985), S. Dietz (2002), L. Gustafsson (1980) и др.), структурного анализа (H.B. Глаголев (1987), K.Ehlich, K.Martens (1972), U. Füllgrabe (1995) и др.) и методами когнитивной семантики (А. Вежбицкая (2001), Е.И.

Морозова (2008), H.H. Панченко (1999), W.Abraham (1976), S. Dönninghaus (1999), Н.-J. Heringer (1977) и др.). Постулаты когнитивной семантики потребовали от исследователей перехода от описания к интерпретации связей языкового выражения со структурами знаний и процедурами их обработки (Е.С.

Внимание представителей другого направления’ сосредоточено на изучении прагматических характеристик ложных высказываний, т.е. сознательного, намеренного нарушения условий выполнения речевого акта, принципов кооперативного общения (Й. Кубинова (2002), Дж. Остин (1986), Дж.Р. Сёрль (1986), W.Abraham (1979), С.

Castel franchi, I. Poggi (1994), R. Chisholm, T.D. Feehan (1977), G. Falkenberg (1982), J. Meibauer (2005)). Исследователями привлекается методологический аппарат теории речевых актов (S. Dietz, 2002, В. Giese (1992)), применяются методы дискурсного анализа для выявления манипулятивного характера лжи (M.JI.

Макаров (1997), Т.М. Николаева (1999), С.Н. Плотникова (2000), U. Dubravka (1995), F. Hundsnurscher (1994)). Однако задача изучения феномена лжи как кода с позиции его структуры, содержательного состава семиотических законов её функционирования вышеназванными исследователями не ставится:

Возможность раскрыть лингвистические и семиотические особенности реализации лжи в коммуникации даёт модель измерения лжи, разработанная в данной работе на материале немецкого языка. Обращение к анализу семиотического аспекта лжи на примере только одного языка представляется правомерным, так как признаётся мнение об особенностях использования коммуникантами лингвистических средств в процессе общения в каждом конкретном языке.

В работах, близких настоящему исследованию по кругу поднимаемых вопросов, исследуются лингвистические категории на материале отдельных языков и в сопоставительном плане (О.С. Иссерс (1999), С.Н. Плотникова (2000), И.И. Сущинский (1991), Т.Е. Янко (2001)).

В изучении данной проблематики лидирующее положение занимает зарубежная прагмалингвистика (прежде всего, это исследования, выполненные в США, Великобритании, Германии, Франции). В настоящее время отсутствуют крупные работы обзорно-аналитического характера, посвящённые достижениям зарубежных исследователей в области «лингвистики лжи» на материале немецкого языка.

Для российского читателя работы современных немецкоязычных и англоязычных авторов по данной теме являются труднодоступными. Поэтому в данной диссертации внимание сконцентрировано на исследованиях лжи, написанных на немецком и английском языках и выполненных на базе немецкого, английского, русского, французского, итальянского и других языков.

Кроме того, остаются недостаточно разработанными как общие вопросы лжи с позиции теории языка (ложь как коммуникативный феномен, аргументирующий эффект лжи, результативность экспертизы ложных высказываний), так и частные (дефиниция лжи как понятия прагмалингвистики, выявление типов лжи с позиции лингвистической прагматики, определение действенного характера лжи, обнаружение импликаций при передаче ложного сообщения, культуры лжи в дискурсе).

Исследование лингвистического аспекта лжи как полноправное направление в общелингвистической теории лжи в отечественной науке ещё не сформировалось. Не существует пока и детального измерения ложных высказываний в коммуникации, которое позволило бы составить их классификацию.

В связи с изложенным выше данное комплексное исследование лжи на материале немецкого языка является актуальным как для развития общей лингвистической теории лжи, теории коммуникации, прагм ал ингвистики, так и для выявления своеобразного языкового варьирования лжи в рамках частного германского языкознания.

Объектом настоящего исследования является коммуникативный феномен лжи в его лингвистическом и семиотическом аспектах.

Предметом исследования являются лингвистические единицы немецкого языка, которые используются отправителем при осуществлении ложных высказываний.

Материалом исследования послужили ложные высказывания, собранные на основе сплошной выборки из художественных произведений ХХ-ХХ1 вв. на немецком языке, примеры из газетно-публицистической немецкой прессы и выступлений немецких политиков. Кроме того, с привлечением информационных ресурсов Интернета использовались фрагменты, полученные из базы корпусов немецких текстов (AAC, IDS:

Основанием для использования литературно-художественного материала и кинофильмов послужила философская теория возможных миров, которая трактует представление об истинности/ложности с точки зрения положения вещей не в мире в целом, а в некоем возможном мире

С.Н. Плотникова (2000), P.C. Столнейкер (1985)). В связи с этим литература является естественным объектом для семиотического анализа лжи (Р. Агоп (1927), К. Corino (1988), B.Dewitz, R. Scotti (1997), H. Hafenbrack (1985), Kann denn Lüge. (1995), Ch. Zeller (2004)). Совокупный объём рассмотренного немецкоязычного материала составляет свыше 60 000 страниц.

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в разработке лингвистической теории феномена лжи, в построении модели её измерения и в выявлении языковых структур, посредством которых оформляется ложная информация в современной немецкой коммуникации.

В соответствии с намеченной общетеоретической целью в работе решены следующие задачи:

1) определена структура и функции коммуникативного феномена лжи;

2) описаны характеристики собственно философских, социолингвистических, психолингвистических, юрислингвистических, лингвокультурологических, педагогических и лингвистических аспектов феномена лжи;

3) выявлены и объяснены семиотические механизмы оформления ложной информации средствами немецкого языка;

4) рассмотрена ложность как прагмалингвистическая категория;

5) разработана классификация ложных речевых актов на материале немецкого языка. В связи с чем: а) дано определение ложного речевого акта; б) выявлены и систематизированы ложные речевые акты на уровне локуции и иллокуции;

6) установлены основные типы манипулятивных стратегий и тактик навязывания лжи в немецком речевом общении;

7) разработана для коммуникативного феномена лжи модель измерения, позволяющая сделать выводы о вербальном оформлении ложного речевого акта, его иллокутивной силе, намерении отправителя ложного высказывания, а также о коммуникативном взаимодействии участников речевого общения;

8) верифицирована модель измерения лжи на примере немецкого институционального и бытового дискурсов (в монологе и диалоге). Методологической базой научного изыскания являются общефилософские диалектико-материалистические принципы связи мышления и языка, категорий количества и качества, формы и содержания, причины и следствия.

В качестве основных общенаучных методологических концепций в диссертации использовались такие исследовательские процедуры, как гипотетико-дедуктивный метод, описательно-сопоставительный метод, метод конверсационного анализа речи.

Для описания семантических, синтаксических и прагматических принципов оформления лжи в речи использовался метод семиотического анализа. Для понимания и истолкования ложных речевых актов использовался интерпретативный метод. В основу интерпретативного метода в диссертации положена концепция дискурсивного анализа, разработанная Т.

ван Дейком (Т. ван Дейк (1989), М.Л. Макаров (1998)). В рамках интерпретативного метода используются теория интенциональных состояний Дж. Сёрля (1986), процедура исчисления речевых актов Дж. Сёрля, Д. Вандервекена (1986). В свете вышеназванных теоретических и методологических положений ложный речевой акт рассматривается как стратегическое средство, способствующее реализации манипулятивного воздействия на коммуникантов дискурса.

Полиаспектный подход к изучаемому объекту потребовал следующего инструментария в современной лингвистике: теория речевых актов (TP А) (Н.Д.Арутюнова (1998), В.В.Богданов (1989), Д. Вандервекен (1990), А. Вежбицка (1985), В.З. Демьянков (1986, 1989), И.М.Кобозева (1986), Дж. Остин (1986), Дж.Р. Сёрль

1986), П.Ф. Стросон (1986), И.П. Сусов (1984), К.Н. Ebert (1973), Р. Ernst (2002), G. Gabriel (1976), Р. Müller (1977), H. Wagner (2001), К. Zimmermann (1982) и др.); анализ коммуникативных правил речевого общения (P.C. Аликаев (2000, 2003), В.З. Демьянков (1982), В.И.

Карасик (2004), М.Л. Макаров (1998), Е.В. Милосердова (2001), Н.И. Формановская (2007), А.-Р. Alkofer (2004), Y. Cho (2005), N. Groeben, В. Scheele (1984), M. Härtung (1998), R. Hitzler u.a. (1996), H.Knoblauch (1998), E.Lapp (1992), D. Lewis (1975), N.

1987), F. Liedtke (1997), G. Meggle (1993), J. Meibauer (1997), E.Rolf (1994)); межкультурная прагматика (С.Г. Агапова (2004), И.А. Стернин (2002), Н. Eckert, G. Parker (2005), H.-J. Heringer (1994), N. Nixdorf (2002), J. Rehbein (1985), J. Verschueren (1991)); корпусная лингвистика (А.Н.

Теория речевых актов задействована непосредственно при разработке и объяснении классификации ложных речевых актов, при анализе значимых признаков ложных речевых актов, описании условий их осуществления.

Для измерения феномена лжи в коммуникации актуальными явились метод анализа коммуникативных правил речевого общения, метод вычисления конверсационных импликатур, конверсационный анализ разговора и межкультурная прагматика. Метод анализа коммуникативных правил речевого общения применялся для вычисления тех компонентов смысла ложного высказывания, с помощью которых отправителю удаётся уклониться от соблюдения принципа Кооперации в общении.

Теория конверсационных импликатур использовалась для определения ложной информации с точки зрения имплицитных смыслов, где нарушения категорий Количества, Качества, Отношения и Способа осуществляются отправителем целенаправленно и осознанно. Нарушение выделенных категорий является коммуникативно-прагматическим условием осуществления ложных речевых актов в речевом общении.

Основы межкультурной прагматики использованы для определения кода (социально и индивидуально обусловленный) лжи, который выбирается коммуникантом в общении, а также регистра лжи (симметричный и асимметричный). Выбор кода и регистра существенно влияет на ход общения между людьми, принадлежащими к разным культурам.

Корпусная лингвистика использована для выборки иллюстративных примеров, подсчёта количественных показателей лексико-грамматических средств при осуществлении ложного высказывания.

Теория объективных измерений в современных исследованиях гуманитарных наук применена для выведения основных шкал -конститутивных признаков ложного высказывания, для построения модели измерения лжи, которая направлена на лингвистическое описание лжи и её прагматической системы организации и функционирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Феномен лжи представляет собой коммуникативное явление, вербализуемое языковыми единицами разных уровней. Структура и функции лжи теоретически обосновывают недостаточно представленные в научной литературе лингвистические аспекты феномена лжи. Содержательная характеристика последней даётся через определение её функций в соответствии с внешними компонентами речевой ситуации лжи: метаязыковой, референтивной, эмотивной, фатической, поэтической и воздействующей.

2. Лингвистическая теория феномена лжи представляет собой полиструктурное образование, включающее в себя лингвофилософские, социолингвистические, психолингвистические, юрислингвистические, педагогические, семиотические и лингвокультурологические конституенты, которые, с одной стороны, обеспечивают его многоуровневую организацию, а с другой стороны, объясняют своеобразие функционирования лжи в процессе коммуникации.

3. Вербальность лжи обосновывает её рассмотрение как объекта семиотики и её детерминацию как своеобразного кода в языке. При семиотическом подходе под таким кодом понимаются языковые констатации использования знаков коммуникантами с целью намеренного введения собеседника в заблуждение, навязывания лжи.

На семантическом уровне для оформления ложного высказывания в немецком языке используются: псевдонаучная манера выражения; игра слов; выбор идейно-эмоциональной лексики, метафор, вновь созданных слов. Своеобразие синтаксических механизмов оформления лжи в немецком языке заключается в применении правил грамматического построения высказывания, при которых грамматически правильно построенные предложения, тем не менее, позволяют отправителю намеренно ввести в заблуждение получателя и отвлечь его внимание от актуальной информации.

Немецкими коммуникантами для оформления ложного высказывания используются следующие синтаксические явления: номинал изация и именные группы; простые, эллиптические/ сложные предложения; инфинитивные формы глагола; модальный компонент. Анализ механизмов оформления лжи на прагматическом уровне проводится в связи со значением высказывания (подтекст, намёк), референцией говорящего, пресуппозицией.

4. Ложность рассматривается как прагмалингвистическая категория, которая определяется как несоответствие или нарушение отправителем основных прагматических правил и описывается на материале немецкого языка в прагматических видах толкования значения высказывания.

Установлена внутренняя категориальная формула конститутивных признаков ложности как сумма постоянных и переменных признаков. Постоянные признаки представлены в общем виде как нарушение: нарушение намерения и нарушение искренности. Переменные признаки включают в себя: отправителя, получателя, пресуппозицию.

В процессе создания высказывания отправитель использует языковые средства для внедрения двусмысленности. Двоякий смысл ложного высказывания позволяет отправителю успешно манипулировать сознанием получателя и оказывать на него желаемое для отправителя воздействие.

5. Ложный речевой акт определяется как вид речевого действия, при совершении которого намеренно нарушается ожидаемое соблюдение постулатов речевого общения. Получатель в процессе коммуникации может иногда осознавать эти нарушения, но чаще всего он их не осознаёт.

Классификация ложных речевых актов строится с учётом локутивного и иллокутивного уровней. Отправитель «подстраивается» под ожидания получателя и с этой позиции на уровне локуции ложные речевые акты разделяются на имитирующие (имитация отправителем голоса, акцента, вокабуляра), симулирующие (отправитель высказывания выражает установки, желаемые получателем), вуалирующие (скрытое сложное намерение, распознаваемое получателем частично).

На уровне иллокуции выделяются ложные констативные акты, ложные комиссивные акты, ложные директивные акты, ложные декларативные акты, ложные экспрессивные акты и ложные контактивные акты.

6. Манипулятивная сила лжи заключается в воздействии отправителя на получателя. Воздействие осуществляется отправителем с помощью таких языковых средств и речевых приёмов, которые влияют на принятие получателем выгодных для отправителя решений. Манипулятивная сила лжи реализуется отправителем имплицитными слоями информации — пресуппозиции, импликатуры высказывания, а также выбором различных коммуникативных стратегий и тактик.

Использование серии ложных высказываний позволяет немецкоговорящему коммуниканту реализовать определённые тактики оказания давления на получателя. Принцип Кооперации/Некооперации базируется на приоритете интересов отправителя над интересами получателя.

В зависимости от установки коммуникантов манипулятивные стратегии делятся на кооперативные (аргументативные, ритуализированные, креативные), конфликтные (тактика нечестной игры, провокационные и деструктивные) и нейтральные стратегии (тактика игнорирования и тактика контроля над ситуацией).

В зависимости от интенсивности навязывания лжи в коммуникации выделяются активные и пассивные тактики. Для институционального дискурса характерны деструктивные тактики и тактики контроля над ситуацией. Доминирующими тактиками в немецком бытовом дискурсе являются ритуализированные и креативные.

7. Процесс и условия создания ложного высказывания, прагматические особенности оформления лжи в речи образуют основу для построения модели её измерения в коммуникации. Модель измерения включает конститутивные признаки ложного высказывания: отправитель и его намерение обмануть получателя с помощью утверждения, получатель и его неосознаваемая вера в истинность утверждения отправителя.

Они задают шкалы его измерения: шкала намерения; шкала знания и веры; шкала тактики внедрения ложного высказывания; шкала иллокутивной силы высказывания. Измерение ложных высказываний может быть построено по схеме: ложный речевой акт — манипулятивная тактика — манипулятивная стратегия.

8. Модель измерения лжи в коммуникации построена на основе исчисления совокупности лингвистических характеристик ложного высказывания по различным шкалам.

Модель измерения лжи в коммуникации верифицируется на основе анализа речевого взаимодействия немецких коммуникантов в институциональном и в бытовом дискурсах (на материале как монолога, так и диалога). Целью лжи в различных видах институционального дискурса выступает сохранение и/ или получение каких-либо общественных преференций.

В институциональном дискурсе (на примере немецкого политического дискурса) коммуниканты используют аргументативные и деструктивные тактики. В бытовом дискурсе немецкие коммуниканты чаще применяют ритуализированные и креативные тактики лжи для сохранения эмоционального равновесия, соблюдения социальных норм и правил.

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящее комплексное описание лжи как коммуникативного феномена осуществлено в отечественной лингвистике впервые.

Научная новизна обусловлена привлечением к анализу лжи корпусной лингвистики, а также таких направлений в прагмалингвистике как теория коммуникативных постулатов, теория конверсационного анализа разговора и межкультурная прагматика. Основополагающим моментом при рассмотрении лжи с позиции прагмалингвистики является её понимание как нарушения.

Новизна исследования связана таюке с построением оригинальной модели измерения лжи как коммуникативного феномена. Разработанная модель измерения ложных речевых актов релевантна для описания лжи в различных типах дискурса.

На материале немецкого языка комплексный семиотический анализ единиц разных уровней языковой системы, репрезентирующих ложь, проводится впервые.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что выработанные принципы детального лингвистического описания коммуникативного феномена лжи способствуют развитию общей лингвистической теории лжи и лингвистической прагматики.

Разработка лингвистической теории лжи позволяет ввести в научный оборот понятий «коммуникативный феномен лжи», «ложный речевой акт» и «модель измерения лжи».

Предлагаемая в исследовании модель измерения, представляющая собой интегративное полиструктурное образование и объединяющая в единый анализ лингвистические аспекты ложного высказывания и семиотические аспекты, открывает новые возможности теоретического осмысления лжи как коммуникативного феномена.

Комплексный анализ семиотических аспектов осуществления лжи является теоретически значимым для исследований языковых средств всех уровней немецкого языка.

На основе выведения закономерностей осуществления лжи в институциональном (политическом) и бытовом дискурсах возможен дальнейший анализ лжи на материале других типов дискурса.

Практическая ценность работы определяется возможностью внедрения результатов исследования в курсы теории общего, германского и немецкого языкознания, грамматике, прагмалингвистике, социолингвистике, межкультурной коммуникации, лингвокультурологии, лексикологии, страноведению, в спецкурсы по анализу дискурса, лингвистике лжи, литературе Германии.

Материал, представленный в диссертации, может быть использован в практике преподавания немецкого языка, в частности, в обучении приемам речевого воздействия, манипуляции.

Апробация и реализация результатов диссертации. Концепция, теоретические положения и результаты исследования были представлены в докладах на научных семинарах в университетах г. Регенсбурга, г. Майнца (Германия) в 2006 г. Основные выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры немецкой филологии ПИ ЮФУ.

Результаты проведённого исследования прошли апробацию в докладах и сообщениях, представленных на 18 международных, общероссийских и региональных конференциях: в Ростове-на-Дону (РИНяз, апрель 2005 г.), в Волгограде (ВолГУ, апрель 2006 г.), Ростове-на-Дону (РГУ, октябрь 2006 г.)

, Тольятти (ТГУ, декабрь 2006 г.), Кирове (ВГГУ, декабрь 2006 г.), Рязани (РГМУ, март 2007 г.), Благовещенске (БГПУ, апрель 2007 г.), Москве — Пензе (МНЭПУ, май 2007 г.), Таганроге (ТГПИ, июнь 2007 г.), Москве, (МГЛУ, сентябрь 2007), Пятигорске (МГЛУ, октябрь 2007)

, Москве — Вашингтоне (РУДН, октябрь 2007 г.), Стерлитамаке (ГПА, октябрь 2007 г.), Ростове-на-Дону (ПИ ЮФУ, ноябрь 2007 г.), Минске (МГЛУ, декабрь 2007 г.), Ростове-на-Дону (ДЮИ, март 2006, 2008, 2009 гг.). Теоретические положения и выводы диссертационного исследования были также апробированы автором при проведении лекционных и семинарских занятий по прагмалингвистике в Педагогическом институте Южного федерального университета.

Основные положения и материалы исследования представлены в 42 публикациях общим объемом 43,37 п.л., включая монографию, главу в коллективной монографии, учебное пособие, статьи в региональной и центральной печати, в том числе статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ для представления результатов докторских диссертаций.

Структура работы определяется целями и задачами исследования. Объём диссертации — 392 страницы. Диссертация включает: Введение, четыре главы, Заключение, список использованной литературы (более 600 наименований, из них 300 на иностранных языках: немецком и английском), списки цитируемой литературы и словарей.

Полный текст автореферата диссертации по теме «коммуникативный феномен лжи: лингвистический и семиотический аспекты»

На правах рукописи

ЛЕНЕЦ ЛННЛ ВИКТОРОВНА

КОММУНИКАТИВНЫЙ ФЕНОМЕН ЛЖИ: ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ И СЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ (на материале немецкого языка)

10 02.19 — Теория я^ыка 10 02 04 — Германские языки

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

Ростов-на-Дону — 2022

004600664

004600664

Диссертация выполнена на кафедре немецкой филологии

Педагогического института ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный консультант доктор филологических наук, профессор

Матвеева Галина Григорьевна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Аликаев Рашид Султанович

доктор филологических наук, профессор Радченко Олег Анатольевич

доктор филологических наук, профессор Шаховский Виктор Иванович

Ведущая организация Иркутский государственный лингвистиче-

ский университет

Защита состоится «22» апреля 2022 г в 10 часов 00 минут на заседании диссертационного совета по филологическим наукам Д 212 208 17 в Педагогическом институте Южного федерального университета по адресу 344082, г Ростов-на-Дону, ул Большая Садовая, 33, ауд 202

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Педагогического института Южного федерального университета по адресу 344082, г Ростов-на-Дону, ул Большая Садовая, 33, ауд 209

Автореферат разослан «22» марта 2022 г

Ученый секретарь диссертационного совета

Григорьева Н О

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Представленная диссертация посвящена кругу проблем, связанных с изучением лингвистической стороны коммуникативного феномена лжи, которая, будучи не только социально-психологическим компонентом жизнедеятельности человека в обществе, но и своеобразным кодом любой коммуникации, в последнее время все чаще оказывается в фокусе исследовательского интереса самых различных направлений — философии, социологии, психологии, юриспруденции и лингвистики Изучение лжи в коммуникации, вопросов, связанных с темой «лингвистика лжи», стало особенно интенсивным в последнее время Внимание исследователей лжи переключилось с вопроса о том, как оформляется ложь в языке, на вопрос о том, как она функционирует в речевом общении и возможно ли измерить ее основные параметры

Настоящее исследование посвящено трем важным аспектам коммуникативного феномена лжи, определяющим его взаимоотношение с лингвистическими механизмами и системой кодирования смысла высказывания, с одной стороны, и с культурной системой действий в обществе — с другой стороны Соответствующие вопросы сгруппированы в нашем исследовании вокруг трех тем 1) лингвистика, 2) семиотика, 3) культура

Работы, посвященные изучению лингвистического и семиотического аспектов лжи, в отечественной лингвистике, весьма немногочисленны (Н В Глаголев (1987), Й Кубинова (2002), Ю И Левин (1974), С H Плотникова (2000), В И Шаховский (2005)) За рубежом активно развивается «лингвистика лжи» (H Weinrich (1966)), прежде всего, в немецком языкознании, как самостоятельное направление, где обобщаются и интегрируются теоретические результаты исследований лжи в области философии, психологии, социологии, юриспруденции, литературоведения (S Вок (1980)

Наметившиеся в лингвистических исследованиях лжи два направления различаются своими предметами и методами Представители первого направления занимаются изучением языковых единиц, номинирующих ложь/обман, методами логического анализа (НД Арутюнова (1991, 1994)

, И Б Шатуновский (1991), J van der Auwera (1985), S Dietz (2002), L Gustafsson (1980) и др ), структурного анализа (HB Глаголев (1987), К Ehhch, К Martens (1972), U Fullgrabe (1995) и др ) и методами когнитивной семантики (А Вежбицкая (2001), ЕИ Морозова (2008)

, H H Панченко (1999), W Abraham (1976), S Donninghaus (1999), HJ Heringer (1977) и др ) Постулаты когнитивной семантики потребовали от исследователей перехода от описания к интерпретации связей языкового выражения со структурами знаний и процедурами их обработки (ЕС Кубрякова (1995), Дж Лакофф, M Джонсон (1987), С H Плотникова (2000), PC Столнейкер (1985), M Schwarz, J Chur (1993) и др )

Внимание представителей другого направления сосредоточено на изучении прагматических характеристик ложных высказываний, т е сознательного, намеренного нарушения условий выполнения речевого акта, принципов кооперативного общения (Й Кубинова (2002), Дж Остин (1986)

, ДжР Серль (1986), W Abraham (1979), С Castelfranchi, I Poggi (1994), R Chisholm, TD Feehan (1977), G Falkenberg (1982), J Meibauer (2005)) Исследователями привлекается методологический аппарат теории речевых актов (S Dietz, 2002, В Giese (1992)), применяются методы дискурсного анализа для выявления манипулятивного характера лжи (MJI Макаров (1997)

, ТМ Николаева (1999), СН Плотникова (2000), U Dubravka (1995), F Hundsnurscher (1994)) Однако задача изучения феномена лжи как кода с позиции его структуры, содержательного состава семиотических законов ее функционирования вышеназванными исследователями не ставится

Возможность раскрыть лингвистические и семиотические особенности реализации лжи в коммуникации дает модель измерения лжи, разработанная в данной работе на материале немецкого языка Обращение к анализу семиотического аспекта лжи на примере только одного языка представляется правомерным, так как признается мнение об особенностях использования коммуникантами лингвистических средств в процессе общения в каждом конкретном языке В работах, близких настоящему исследованию по кругу поднимаемых вопросов, исследуются лингвистические категории на материале отдельных языков и в сопоставительном плане (ОС Иссерс (1999), СН Плотникова (2000), ИИ Сущинский (1991), ТЕ Янко (2001))

В изучении данной проблематики лидирующее положение занимает зарубежная прагмалингвистика (прежде всего, это исследования, выполненные в США, Великобритании, Германии, Франции) В настоящее время отсутствуют крупные работы обзорно-аналитического характера, посвященные достижениям зарубежных исследователей в области «лингвистики лжи» на материале немецкого языка Для российского читателя работы современных немецкоязычных и англоязычных авторов по данной теме являются труднодоступными Поэтому в данной диссертации внимание сконцентрировано на исследованиях лжи, написанных на немецком и английском языках и выполненных на базе немецкого, английского, русского, французского, итальянского и других языков Анализ позволил сделать вывод об общих законах и тенденциях в подходе к проблеме и в то же время увидеть специфику их языковой реализации немецкими коммуникантами

Кроме того, остаются недостаточно разработанными как общие вопросы лжи с позиции теории языка (ложь как коммуникативный феномен, аргументирующий эффект лжи, результативность экспертизы ложных высказываний), так и частные (дефиниция лжи как понятия прагмалингвистики, выявление типов лжи с позиции лингвистической прагматики, определение действенного характера лжи, обнаружение импликаций при передаче ложного сообщения, культуры лжи в дискурсе)

Исследование лингвистического аспекта лжи как полноправное направление в общелингвистической теории лжи в отечественной науке еще не сформировалось Не существует пока и детального измерения ложных высказываний в коммуникации, которое позволило бы составить их классификацию В связи с изложенным выше данное комплексное исследование лжи на материале немецкого языка является актуальным как для развития общей лингвистической теории лжи, теории коммуникации, прагмалингвистики, так и для выявления своеобразного языкового варьирования лжи в рамках частного германского языкознания

Объектом настоящего исследования является коммуникативный феномен лжи в его лингвистическом и семиотическом аспектах

Предметом исследования являются лингвистические единицы немецкого языка, которые используются отправителем при осуществлении ложных высказываний

Материалом исследования послужили ложные высказывания, собранные на основе сплошной выборки из художественных произведений XX-XXI вв на немецком языке, примеры из газетно-публицистической немецкой прессы и выступлений немецких политиков Кроме того, с привлечением информационных ресурсов Интернета использовались фрагменты, полученные из базы корпусов немецких текстов (ААС, IDS Cosmas, DWDS, Limas, Schweizer Textkorpus), Интернет-источников по публицистической проблематике (Zeitungstexte), из кинофильмов, записей живой речи

Основанием для использования литературно-художественного материала и кинофильмов послужила философская теория возможных миров, которая трактует представление об истинности/ложности с точки зрения положения вещей не в мире в целом, а в некоем возможном мире (С Н Плотникова (2000)

, Р С Столнейкер (1985)) В связи с этим литература является естественным объектом для семиотического анализа лжи (Р Агоп (1927), К Corino (1988), В Dewitz, R Scotti (1997), Н Hafenbrack (1985), Kann denn Luge (1995), Ch Zeller (2004)) Совокупный объем рассмотренного немецкоязычного материала составляет свыше 60 000 страниц

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в разработке лингвистической теории феномена лжи, в построении модели ее измерения и в выявлении языковых структур, посредством которых оформляется ложная информация в современной немецкой коммуникации

В соответствии с намеченной общетеоретической целью в работе решены следующие задачи

1) определена структура и функции коммуникативного феномена лжи,

2) описаны характеристики собственно философских, социолингвистических, психолингвистических, юрислингвистических, лингвокультурологи-ческих, педагогических и лингвистических аспектов феномена лжи,

3) выявлены и объяснены семиотические механизмы оформления ложной информации средствами немецкого языка,

4) рассмотрена ложность как прагмалингвистическая категория,

5) разработана классификация ложных речевых актов на материале немецкого языка В связи с чем

а) дано определение ложного речевого акта,

6) выявлены и систематизированы ложные речевые акты на уровне ло-куции и иллокуции,

б) установлены основные типы манипулятивных стратегий и тактик навязывания лжи в немецком речевом общении,

7) разработана для коммуникативного феномена лжи модель измерения, позволяющая сделать выводы о вербальном оформлении ложного речевого акта, его иллокутивной силе, намерении отправителя ложного высказывания, а также о коммуникативном взаимодействии участников речевого общения,

8) верифицирована модель измерения лжи на примере немецкого институционального и бытового дискурсов (в монологе и диалоге) Методологической базой научного изыскания являются общефшософские

диалектико-материалистические принципы связи мышления и языка, категорий количества и качества, формы и содержания, причины и следствия В качестве методологических принципов настоящего исследования избираются принцип антропоцентризма и интегративный подход к исследованию феномена лжи

В качестве основных общенаучных методологических концепций в диссертации использовались такие исследовательские процедуры, как гипотетико-дедуктивный метод, описательно-сопоставительный метод, метод конверсацион-ного анализа речи

Для описания семантических, синтаксических и прагматических принципов оформления лжи в речи использовался метод семиотического анализа Для понимания и истолкования ложных речевых актов использовался интерпретативный метод В основу интерпретативного метода в диссертации положена концепция дискурсивного анализа, разработанная Т ван Дейком (Т ван Дейк (1989)

, M J1 Макаров (1998)) В рамках интерпретативного метода используются теория интенциональных состояний Дж Серля (1986), процедура исчисления речевых актов Дж Серля, Д Вандервекена (1986) В свете вышеназванных теоретических и методологических положений ложный речевой акт рассматривается как стратегическое средство, способствующее реализации манипулятивного воздействия на коммуникантов дискурса

Полиаспектный подход к изучаемому объекту потребовал следующего инструментария в современной лингвистике

— теория речевых актов (ТРА) (Н Д Арутюнова (1998), В В Богданов (1989), Д Вандервекен (1990), А Вежбицка (1985), В 3 Демьянков (1986, 1989), ИМ Кобозева(1986), Дж Остин(1986), ДжР Серль(1986),ПФ Стросон(1986), ИП Сусов (1984), К H Ebert (1973), Р Ernst (2002), G Gabriel (1976), P Muller (1977), H Wagner (2001), К Zimmermann (1982) и др ),

— анализ коммуникативных правил речевого общения (PC Аликаев (2000, 2003), В 3 Демьянков (1982), ВИКарасик (2004), МЛ Макаров (1998), ЕВ Милосердова (2001), НИ Формановская (2007), А-P Alkofer (2004), Y Cho

(2005), M Härtung (1998), R Hitzler ua (1996), H Knoblauch (1998), E Lapp (1992), D Lewis (1975), N Nixdorf (2002), J Ossner (1985)),

— теория импликатур (ГП Грайс (1985), ВЗ Демьянков (1982), J Meibauer (2005)),

— KOiieepcaiiuoiiHbiii анализ (J Dittmann (1982), К Ehlich (1987), W Holly (1987), F Liedtke (1997), G Meggle (1993), J Meibauer (1997), E Rolf(1994)),

— иежкупьтурная прагматика (С Г Агапова (2004), И А Стернин (2002), Н Eckert, G Parker (2005), H-J Heringer (1994), N Nixdorf (2002), J Rehbein (1985), J Verschueren (1991)),

— корпусная лингвистика {kW Баранов (2001), С Scherer (2006)),

— теория измерений (ЕЮ Артемьева (1999), А И Мягков (2002), А И Орлов (2002, 2004), АП Пахомов (2006), С Стивене (1960), НА Церковная (2005), N Campbell (1952), R Hettlage (2003) и др)

Теория речевых актов задействована непосредственно при разработке и объяснении классификации ложных речевых актов, при анализе значимых признаков ложных речевых актов, описании условий их осуществления

Для измерения феномена лжи в коммуникации актуальными явились метод анализа коммуникативных правил речевого общения, метод вычисления конвер-сационных импликатур, конверсационный анализ разговора и межкультурная прагматика Метод анализа коммуникативных правил речевого общения применялся для вычисления тех компонентов смысла ложного высказывания, с помощью которых отправителю удается уклониться от соблюдения принципа Кооперации в общении

Теория конверсационных импликатур использовалась для определения ложной информации с точки зрения имплицитных смыслов, где нарушения категорий Количества, Качества, Отношения и Способа осуществляются отправителем целенаправленно и осознанно Нарушение выделенных категорий является коммуникативно-прагматическим условием осуществления ложных речевых актов в речевом общении

Основы межкультурной прагматики использованы для определения кода (социально и индивидуально обусловленный) лжи, который выбирается коммуникантом в общении, а также регистра лжи (симметричный и асимметричный) Выбор кода и регистра существенно влияет на ход общения между людьми, принадлежащими к разным культурам

Корпусная лингвистика использована для выборки Иллюстративных примеров, подсчета количественных показателей лексико-грамматических средств при осуществлении ложного высказывания

Теория объективных измерений в современных исследованиях гуманитарных наук применена для выведения основных шкал -конститутивных признаков ложного высказывания, для построения модели измерения лжи, которая направлена на лингвистическое описание лжи и ее прагматической системы организации и функционирования

На защиту выносятся следующие положения:

1 Феномен лжи представляет собой коммуникативное явление, вербализуемое языковыми единицами разных уровней Структура и функции лжи теоретически обосновывают недостаточно представленные в научной литературе лингвистические аспекты феномена лжи Содержательная характеристика последней дается через определение ее функций в соответствии с внешними компонентами речевой ситуации лжи метаязыковой, референтивной, эмотивной, фатической, поэтической и воздействующей

2 Лингвистическая теория феномена лжи представляет собой полиструктурное образование, включающее в себя лингвофилософские, социолингвистические, психолингвистические, юрислингвистические, педагогические, семиотические и лингвокультурологические конституенты, которые, с одной стороны, обеспечивают его многоуровневую организацию, а с другой стороны, объясняют своеобразие функционирования лжи в процессе коммуникации

3 Вербальность лжи обосновывает ее рассмотрение как объекта семиотики и ее детерминацию как своеобразного кода в языке При семиотическом подходе под таким кодом понимаются языковые констатации использования знаков коммуникантами с целью намеренного введения собеседника в заблуждение, навязывания лжи

На семантическом уровне для оформления ложного высказывания в немецком языке используются псевдонаучная манера выражения, игра слов, выбор идейно-эмоциональной лексики, метафор, вновь созданных слов Своеобразие синтаксических механизмов оформления лжи в немецком языке заключается в применении правил грамматического построения высказывания, при которых грамматически правильно построенные предложения, тем не менее, позволяют отправителю намеренно ввести в заблуждение получателя и отвлечь его внимание от актуальной информации Немецкими коммуникантами для оформления ложного высказывания используются следующие синтаксические явления номинализация и именные группы, простые, эллиптические/ сложные предложения, инфинитивные формы глагола, модальный компонент Анализ механизмов оформления лжи на прагматическом уровне проводится в связи со значением высказывания (подтекст, намек), референцией говорящего, пресуппозицией

4 Ложность рассматривается как прагмалингвистическая категория, которая определяется как несоответствие или нарушение отправителем основных прагматических правил и описывается на материале немецкого языка в прагматических видах толкования значения высказывания Установлена внутренняя категориальная формула конститутивных признаков ложности как сумма постоянных и переменных признаков Постоянные признаки представлены в общем виде как нарушение нарушение намерения и нарушение искренности Переменные признаки включают в себя отправителя, получателя, пресуппозицию

В процессе создания высказывания отправитель использует языковые средства для внедрения двусмысленности Двоякий смысл ложного высказывания по-

зволяет отправителю успешно манипулировать сознанием получателя и оказывать на него желаемое для отправителя воздействие Участники коммуникации осуществляют двоякость смысла через передачу ложной информации, а также через частичное или полное преобразование истинной информации высказывания в ложную

5 Ложный речевой акт определяется как вид речевого действия, при совершении которого намеренно нарушается ожидаемое соблюдение постулатов речевого общения Получатель в процессе коммуникации может иногда осознавать эти нарушения, но чаще всего он их не осознает

Классификация ложных речевых актов строится с учетом локутивного и иллокутивного уровней Отправитель «подстраивается» под ожидания получателя и с этой позиции на уровне локуции ложные речевые акты разделяются на имитирующие (имитация отправителем голоса, акцента, вокабуляра), симулирующие (отправитель высказывания выражает установки, желаемые получателем), вуалирующие (скрытое сложное намерение, распознаваемое получателем частично)

На уровне иллокуции выделяются ложные констативные акты, ложные ко-миссивные акты, ложные директивные акты, ложные декларативные акты, ложные экспрессивные акты и ложные контактивные акты

6 Манипулятивная сила лжи заключается в воздействии отправителя на получателя Воздействие осуществляется отправителем с помощью таких языковых средств и речевых приемов, которые влияют на принятие получателем выгодных для отправителя решений Манипулятивная сила лжи реализуется отправителем имплицитными слоями информации — пресуппозиции, импликатуры высказывания, а также выбором различных коммуникативных стратегий и тактик

Использование серии ложных высказываний позволяет немецкоговорящему коммуниканту реализовать определенные тактики оказания давления на получателя Принцип Кооперашш/Некооперации базируется на приоритете интересов отправителя над интересами получателя Установка на Кооперацию/Некооперацию является одним из важных параметров в описании коммуникативных манипулятивных стратегий и тактик лжи

В зависимости от установки коммуникантов манипулятивные стратегии делятся на кооперативные (аргументативные, ритуализированные, креативные), конфликтные (тактика нечестной игры, провокационные и деструктивные) и нейтральные стратегии (тактика игнорирования и тактика контроля над ситуацией)

В зависимости от интенсивности навязывания лжи в коммуникации выделяются активные и пассивные тактики Для институционального дискурса характерны деструктивные тактики и тактики контроля над ситуацией Доминирующими тактиками в немецком бытовом дискурсе являются ритуализированные и креативные

7 Процесс и условия создания ложного высказывания, прагматические особенности оформления лжи в речи образуют основу для построения модели ее измерения в коммуникации Модель измерения включает конститутивные признаки ложного высказывания отправитель и его намерение обмануть

получателя с помощью утверждения, получатель и его неосознаваемая вера в истинность утверждения отправителя Они задают шкалы его измерения шкала намерения, шкала знания и веры, шкала тактики внедрения ложного высказывания, шкала иллокутивной силы высказывания Измерение ложных высказываний может быть построено по схеме ложный речевой акт -манипулятивная тактика — манипулятивная стратегия

8 Модель измерения лжи в коммуникации построена на основе исчисления совокупности лингвистических характеристик ложного высказывания по различным шкалам

Модель измерения лжи в коммуникации верифицируется на основе анализа речевого взаимодействия немецких коммуникантов в институциональном и в бытовом дискурсах (на материале как монолога, так и диалога) Целью лжи в различных видах институционального дискурса выступает сохранение и/ или получение каких-либо общественных преференций В институциональном дискурсе (на примере немецкого политического дискурса) коммуниканты используют аргумента-тивные и деструктивные тактики В бытовом дискурсе немецкие коммуниканты чаще применяют ритуализированные и креативные тактики лжи для сохранения эмоционального равновесия, соблюдения социальных норм и правил

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящее комплексное описание лжи как коммуникативного феномена осуществлено в отечественной лингвистике впервые

Научная новизна обусловлена привлечением к анализу лжи корпусной лингвистики, а также таких направлений в прагмалингвистике как теория коммуникативных постулатов, теория конверсационного анализа разговора и межкультурная прагматика Основополагающим моментом при рассмотрении лжи с позиции прагмалингвистики является ее понимание как нарушения Все нарушения, реализуемые в дискурсе, рассматриваются на материале немецкого языка впервые, поскольку в большинстве работ, посвященных лингвистической стороне феномена лжи, для исследования использовались материалы на английском или русском языках

Новизна исследования связана также с построением оригинальной модели измерения лжи как коммуникативного феномена Разработанная модель измерения ложных речевых актов релевантна для описания лжи в различных типах дискурса

На материале немецкого языка комплексный семиотический анализ единиц разных уровней языковой системы, репрезентирующих ложь, проводится впервые

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что выработанные принципы детального лингвистического описания коммуникативного феномена лжи способствуют развитию общей лингвистической теории лжи и лингвистической прагматики

Разработка лингвистической теории лжи позволяет ввести в научный оборот понятий «коммуникативный феномен лжи», «ложный речевой акт» и «модель измерения лжи»

Предлагаемая в исследовании модель измерения, представляющая собой ин-тегративное полиструктурное образование и объединяющая в единый анализ лингвистические аспекты ложного высказывания и семиотические аспекты, открывает новые возможности теоретического осмысления лжи как коммуникативного феномена

Комплексный анализ семиотических аспектов осуществления лжи является теоретически значимым для исследований языковых средств всех уровней немецкого языка

На основе выведения закономерностей осуществления лжи в институциональном (политическом) и бытовом дискурсах возможен дальнейший анализ лжи на материале других типов дискурса

Практическая ценность работы определяется возможностью внедрения результатов исследования в курсы теории общего, германского и немецкого языкознания, грамматике, прагмалингвистике, социолингвистике, межкультурной коммуникации, лингвокультурологии, лексикологии, страноведению, в спецкурсы по анализу дискурса, лингвистике лжи, литературе Германии

Материал, представленный в диссертации, может быть использован в практике преподавания немецкого языка, в частности, в обучении приемам речевого воздействия, манипуляции

Апробация и реализация результатов диссертации Концепция, теоретические положения и результаты исследования были представлены в докладах на научных семинарах в университетах г Регенсбурга, г Майнца (Германия) в 2006 г Основные выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры немецкой филологии ПИ ЮФУ Результаты проведенного исследования прошли апробацию в докладах и сообщениях, представленных на 18 международных, общероссийских и региональных конференциях в Ростове-на-Дону (РИНяз, апрель 2005 г)

, в Волгограде (ВолГУ, апрель 2006 г), Ростове-на-Дону (РГУ, октябрь 2006 г), Тольятти (ТГУ, декабрь 2006 г), Кирове (ВГГУ, декабрь 2006 г), Рязани (РГМУ, март 2007 г), Благовещенске (БГПУ, апрель 2007 г), Москве — Пензе (МНЭПУ, май 2007 г), Таганроге (ТГПИ, июнь 2007 г)

, Москве, (МГЛУ, сентябрь 2007), Пятигорске (МГЛУ, октябрь 2007), Москве — Вашингтоне (РУДН, октябрь 2007 г), Стерлитамаке (ГПА, октябрь 2007 г), Ростове-на-Дону (ПИ ЮФУ, ноябрь 2007 г), Минске (МГЛУ, декабрь 2007 г), Ростове-на-Дону (ДЮИ, март 2006, 2008, 2009 гг)

Основные положения и материалы исследования представлены в публикациях общим объемом 43,37 п л , включая монографию, главу в коллективной монографии, учебное пособие, статьи в региональной и центральной печати, в том числе статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ для представления результатов докторских диссертаций

Структура работы определяется целями и задачами исследования Объем диссертации — 392 страницы Диссертация включает Введение, четыре главы, За-

ключение, список использованной литературы (более 600 наименований, из них 300 на иностранных языках немецком и английском), списки цитируемой литературы и словарей

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяется тема исследования, обосновывается ее актуальность, теоретическая и практическая значимость диссертации, определяется основная цель и задачи, характеризуется комплексный метод исследования, формулируется разрабатываемая теория, приводятся положения, выносимые на защиту

В первой главе «Теоретические и методологические проблемы описания коммуникативного феномена лжи» рассматриваются базовые теоретические предпосылки понимания лжи, анализируются различные подходы к определению феномена лжи в фундаментальных науках, описывается специфика языковых средств выражения лжи, определяются предпосылки возникновения и статус направления «лингвистики лжи»

Исследование внешней стороны феномена лжи, которое осуществлялось через изучение философского, социального, психологического и лингвистического аспектов лжи, позволило выделить и разграничить разнообразные виды искажения действительности, которые группируются вокруг четырех неискренность отправителя, сокрытие им истины от получателя, манипуляция получателем, злоупотребление его доверием

Анализ различных подходов — философского (ГЧ Гусейнов (1989), ДИ Дубровский (1990, 1994), OA Радченко (2005), В И Свинцов (1990), А К Секацкий (1994, 2000), A Baruzzi (1996), M Bettetini (2003), W Betz (1962), T Blume (1998), Е Brendel (1992), U Eco (1977)

, L Gustafsson (1980), R Olschanski (2001), P Ricoeur (1994), E Schepper (1977), W Shibles (2000), F Sick, H Pfeifer (2001)), логического (JIА Введенская, JIГ Павлова (1996), ОН Лагута (2000)), согцюлыю-пстологического (НВ Гладких (2001), Г Грачев, Ж Дюпра (1905)

, И Мельник (2002), В В Знаков (1994), M А Красников (1999), H Г Любимова (2003), СИ Симоненко (1998), АН Тарасов (2005), J Bergmann (1998), S Bok (1980), T Brockmann (1991), H Ernst (1986), К Fiedler, J Schmid (1998), U Fullgrabe (1995), H Lukesch (2003), К. Panhey (2003)

, J Schmid (2003) и др ), юридического (M А Баскакова (1998), А А Закатов (1984), Криминалистика (1995), АА. Леонтьев, AM Шахнарович, В И Батов (1977), В А Образцов (1995), L Adam (1927), D Busse (1992), F -С Schroder (1995)) и педагогического (Е Бык (2005)

Понятие лжи / ложности суждения с самого начала активно изучалось в логике и философии как возможное противопоставление истине, иногда правде При этом принимаются во внимание семантические оттенки категорий «правда» и «истина» «правда» включает субъективный оттенок, т е элемент личностного

отношения к передаваемой информации, в термине «истина» представлена объективная оценка действительности

Достаточно глубоко и всесторонне разработан правовой, или юридический, подход в исследовании лжи В юриспруденции, а точнее в криминалистике, в связи с ложью принято говорить о ложных показаниях или ложных заявлениях Ложные показания и ложные заявления — это, прежде всего, речевые высказывания, или ложные высказывания Имеющиеся в юриспруденции классификации были изучены для создания собственной таксономии ложных речевых актов

Изучение лжи с точки зрения пскхочогии и социологии представляет огромный пласт в научном исследовании данного понятия В этих исследованиях интерес представляют истоки социализации индивида, где учитываются все этапы формирования личности — от полного отрицания соблюдения общественных норм до их сознательного выполнения во избежание осуждения со стороны коллектива

Лингвистическая сторона феномена лжи является предметом исследования любого известного на современном этапе направления языкознания (психолингвистика, социолингвистика, когнитология, прагмалингвистика, лигвокультуро-логия и др), а также на любом уровне языка (фонетическом, морфологическом, лексическом и др)

Проведенный анализ дефиниции «ложь» и «обман» в отечественных и зарубежных исследованиях позволил определить общие причины лжи/обмана и формы их проявления, установить их национально-культурную специфику Так, в русских дефинициях лжи и обмана выражена сознательность и намеренность речевых и поведенческих действий, которые искажают истину В немецких определениях четко указывается на получателя ложной информации, в частности на нарушение его прав в получении правдивой информации Основные критерии ложного высказывания с позиции отправителя/получателя, взаимосвязь между ними определяют значимость исследования лжи для целого ряда дисциплин — социолингвистики, психолингвистики, когнитологии, лингвокультурологии, семиотики и др

Исследование структуры и функций коммуникативного феномена лжи позволяет теоретически обосновать недостаточно представленные в научной литературе лингвистические аспекты данного явления Содержательная характеристика лжи дается через определение ее функций в соответствии с внешними компонентами речевой ситуации лжи метаязыковой, референтивной, эмотивной, фа-тической, поэтической и воздействующей Ложное высказывание, как и любое другое, представляет собой совокупность всех функций Доминирующей функцией в речевой ситуации лжи является воздействующая Воздействие на получателя осуществляется в результате успешной подмены истинной действительности на ложную (факт этой подмены осознается или не осознается получателем)

Выделенные функции лжи как коммуникативного феномена позволили детерминировать научные направления, в которых анализируется лингвистическая сторона лжи и которые послужили основой для лингвистического системно-структурного описания лжи в рамках нового научного направления в отечественной науке — «лингвистики лжи»

В диссертации рассматривается опыт исследования лжи/обмана отечественными и зарубежными учеными Проведенный сравнительный анализ работ позволяет прийти к выводу о том, что зарубежными линпвистами (здесь имеются в виду преимущественно исследования немецких ученых) сделан значительный вклад в изучение лжи (W Abraham (1976, 1979)

, Р Агоп (1927), S Bok (1980), S Dietz (2002), S Donninghaus (1999), U Eco (1985, 2002), E Eggs (1976), К Eh-hch, К Martens (1972), G Falkenberg (1981, 1982, 1984, 1985, 1986), R Fischer (2003), D Franck (1973), H Fnsk (1936), U Fullgrabe (1995), В Giese (1992)

, H P Gnce (1957), F Hundsnurscher (1994), Kulturen der Luge (2004), J Meibauer (2005), С Muller-Fraureuth (1965), V Piwonka (2003), H Vaichinger (1911), JM Vincent, С Castelfranchi (1981), H Wagner (1920), H Wemrich (1966, 1986), P Zagonn (1990), HD Zimmermann (1985)

Толчком для изучения лингвистического аспекта ложного высказывания в отечественных и зарубежных исследованиях послужила работа X Вайнриха «Лингвистика лжи» (Weinrich H Linguistik der Luge/ Harald Wemrich -Heidelberg Verlag Lambert Schneider, 1966 74 S )

Об этом свидетельствуют ссылки отечественных и зарубежных ученых, которые занимались проблемой лжи и обмана с различных позиций (В В Знаков (2000), M А Красников (1999), Й Кубинова (2002), H H Панченко (1999), С H Плотникова (2000), В И Шаховский (2005), S Dietz (2001), G Falkenberg (1982), R Fischer (2003), В Giese (1992), H -J Heringer (1977), R Hettlage (2003) и др )

В исследованиях зарубежных лингвистов глубоко изучаются морфологический, семантический, синтаксический, прагматический аспекты лжи/обмана, а также отдельные речевые акты («заблуждаться/ошибаться»), ложь в литературоведческом аспекте, ложь с позиции когнитологии, теории конверсационных им-пликатур, межкультурной коммуникации Некоторые из исследователей пытаются предложить лингвистические теории лжи (S Dietz (2001), U Eco (1989)

, G Falkenberg (1982), F Sick, H Pfeifer (2001), H Wemrich (1966), однако каждый предлагает это сделать с позиции какого-либо одного направления В результате анализа истории возникновения и развития лингвистических исследований лжи в отечественной и германской филологии нами были определены основные этапы становления «лингвистики лжи» в Германии и России

Во временном отрезке 1987-2009 гг выделены три периода в становлении данного направления в России логико-философский (конец 80-х — начало 90-х гг XX в ), междисциплинарный (середина 90-х — конец 90-х гг XX в ), лингвистический (начало XXI в — по настоящее время)

Такая «размытость» границ периодов становления «лингвистики лжи» в России, как и ее тесная взаимосвязь с другими фундаментальными науками, объясняется политическими и историческими событиями в России, которые в значительной мере повлияли на исследования лжи

Поэтапное становление «лингвистики лжи» в Германии является вполне закономерным и объяснимым Немецкая художественная литература, в которой представлены ложь и обман, не только имеет богатую историю, но и является

фундаментом для научных изысканий по теме лжи в XX и ХХГ вв «Лингвистика лжи» в Германии включает в себя следующие периоды становления междисциплинарный (начало XX в — 30-е гг XX в ), период структурного анализа (30-60-е гг XX в), семантический (60-80-е гг XX в), прагматический (80-е гг XX в — настоящее время)

В настоящее время понятие «лингвистика лжи» широко употребляется как отечественными, так и зарубежными учеными применительно ко всем изысканиям лингвистической стороны лжи (А Б Бушев (2003), С Н Плотникова (2000), В И Шаховский (2005), G Falkenberg (1982, 1984), В Giese (1992), Kulturen der Luge (2004), M Piwonka (2003))

В реферируемом диссертационном исследовании под лингвистической теорией лжи понимается многоуровневая система лингвистического изучения лжи как феномена коммуникации В данной системе на каждом из уровней обобщаются и интегрируются теоретические результаты исследований лжи, достигнутые такими современными лингвистическими направлениями, как лингвофилософия, логический анализ языка, психолингвистика, социолингвистика, юрислингвисти-ка, семиотика, лингвокультурология, литературоведение

Современные теории и концепции лжи в вышеназванных научных направлениях составляют предметные поля «лингвистики лжи» Обзор различных теорий и концепций позволяет заключить, что лингвистическая теория лжи вписывается в современную систему научного знания как комплексное направление, интегрирующее знания о лжи в языке и речи Концептуальный базис данных теорий показал, что они располагают необходимыми методологическими основами для выделения «лингвистики лжи» в качестве самостоятельного научного направления и для дальнейшего построения прагмалингвистической теории лжи Возможные пути решения этой задачи рассмотрены в последующих главах

Во второй главе «Семиотические аспекты анализа коммуникативного феномена лжи в немецком языке» систематизируются семиотические подходы к анализу ложной информации в речевом общении, рассматриваются основные семиотические принципы оформления ложного высказывания в немецком языке

Семиотика является объединяющим звеном естественных, социальных, психологических и гуманитарных наук Важным для объединения наук является понятие знака и знаковой системы как совокупности знаков, устроенной определенным образом В качестве предпосылок рассматриваются взгляды отечественных и зарубежных ученых на семиотическую природу лжи (А Н Баранов, 2001), МЯ Гловинская (1998), Ю И Левин (1974), U Есо(1989))

Язык в полном семиотическом осмыслении этого термина есть любая межсубъектная совокупность знаковых средств, употребление которых определено семантическими, синтаксическими и прагматическими правилами На всех уровнях семиотики обнаруживаются также типологические свойства лжи, при осуществлении которой соблюдаются

— семантические правша, реализуемые при использовании метафор, метонимии, эвфемизмов, заимствований, при искажении смысла высказывания

(ДВ Аксенов (2005), А Б Бушев (2003), Й Кубинова (2002), НН Панченко (1999), СН Плотникова (2000), ВЕ Чернявская (2006), В И Шаховский (2005), Р Агоп (1927), S Вок (1980), S Donninghaus (1999), Н Vaichinger (1911), Н Wagner (1920)),

— синтаксические правила, которые проявляются в использовании пассивной формы глагола, различной длины предложения, именного стиля (АН Баранов (2001), ЮИ Левин (1974), R Fischer (2003), U Fullgrabe (1995), Н Weinrich (1966)),

— прагматические правша, которые выражаются в категориях конверсацион-ных импликатур, пресуппозиции, цели высказывания, намерения (Н В Глаголев (1987), ЮЮ Дешериева (2002), Е Eggs (1976), G Falkenberg (1982), F Hundsnurscher (1994), J Meibauer (2005)

Важность изучения семантики слова предопределяется тем, что она является в некотором роде посредником между человеком и той действительностью, в которой он живет, потому что семантические правила изучения лжи — это анализ созданных семиотикой словесных констатаций того, каковы особенности использования этих знаков коммуникантами с целью введения в заблуждение, обмана, лжи собеседнику Сюда относится использование синонимов, слов абстрактной семантики, «засоряющей» канал общения лексики, фразеологизмов

В речи синонимия замещает соответствующее понятие, позволяя, таким образом, моментально «считывать» информацию, которую несет в себе слово Моментальное «считывание» информации происходит внутри экстенсиональных и интенсиональных контекстов

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, горчакова, ирина анатольевна, москва

1. Абрамова Г.С. Возрастная психология / Г.С. Абрамова. — М.: Академический проект, 2006. — 207с.

2. Абульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности / К.А. Абульханова-Славская. М.: Наука, 1980. — 334с.

3. Аверинцев С. С. Византия и Русь: два типа духовности. / С. С. Аверинцев // Статья вторая // Новый мир. 1988. — №7 — С. 214.

4. Авдулова Т.П. Предпосылки формирования морального сознания в старшем дошкольном возрасте / Т.П. Авдулова // Дис. канд. психол. наук // РГБ ОД, 61:01-19/399-1: 19.00.13: Москва, 2001. 164с.

5. Авхач Г.Н. Генезис правдивого и неправдивого поведения в ситуациях двойной мотивации / Г.Н. Авхач // Проблема формирования ценностных ориентации и социальной активности личности, под ред. В.С.Мухиной. М., изд-во МГПИ им. В.И.Ленина, 1981. С. 42-52.

6. Адам JI. Ложь в праве / Адам Л. Харьков: Юрид. изд-во Украины, 1929. — С. 21-48.

7. Алексеев П.В. Философия / П.В., Алексеев, A.B. Панин // Ложь, -дезинформация, заблуждение // 3-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Проспект, 2005. — 608 с. — С. 18-28.

8. Алешинцев И.А. Ложь у детей / И.А. Алешинцев. Псков, 1908.20с.

9. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания / Б.Г. Ананьев. М.: Наука, 1977. — 379с.

10. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды / Б.Г. Ананьев// Собр. соч.: в 2 т. М.: Педагогика, 1980. — Т.1. — 232с.

11. Байярд Р.Т. Ваш беспокойный подросток. Практическое руководство для отчаявшихся родителей / Р.Т. Байярд. М.: Академический Проект, 2005.-208с.

12. Белкин A.C. Внимание ребенок! Причины, диагностика, предупреждение отклонений в поведении школьников / A.C. Белкин. -Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1981. 126с.

13. Бурке-Бельтран М.Т. Развитие и формирование правдивости у детей 5-7 лет в процессе общения со взрослыми и сверстниками / М.Т. Бурке-Бельтран. Автореф. дисс. канд. псих. наук. — М., 1980. — 22с.

14. Бердяев H.A. Парадокс лжи / H.A. Бердяев // Человек. 1999. — № 2. — С. 102-108.

15. Богатырева Е. Н. Психология обмана: преимущества и потери / Е. Н. Богатырева. -СПб.: Издательство «Лань», 1998. — 192с.

16. Буянов М. И. Беседы о детской психиатрии / Кн. для учителя // М. И. Буянов.— М.: Просвещение, 1986. — 208с.

17. Бюлер К. Очерк духовного развития ребенка / К. Бюлер // Под ред. Л. С. Выготского. — М.: Работник просвещения, 1930. — 222с.

18. Вайнрих X. Лингвистика лжи / X. Вайнрих // Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы // Общ. ред. В.В. Петрова. М.: Прогресс, 1987. — С. 44-87 (464с.)

19. Вилсон Г., Язык жестов путь к успеху / Г. Вилсон, К. Макклафин. — СПБ.: Питер Ком. 1999. — 224с.

20. Возрастная и педагогическая психология / В. В. Давыдов, Т. В. Драгунова, JI. Б. .Ительсон и др. // Под ред. А. В. Петровского. 2-е изд., испр. и доп. М., 1979. — С. 5. — 288с.

21. Волков Б.С. Психология подростка / Б.С. Волков. М.: < Гаудеамус, 2005. — 208с.

22. Воронцов С.П. Способность умолчания / Воронцов С.П. // Человек. 1996. — №3. — С. 63 — 69.

23. Выготский JI.C. Педагогическая психология / JI.C. Выготский // Под ред. В.В.Давыдова. М.: Педагогика-Пресс, 1996. — 536 с.

24. Выготский JI.C. Проблема возраста / JI.C. Выготский// Собр. соч. в 6 т. Т. 5. М.: Педагогика, 1983. С. 153-165.

25. Выготский JI.C. История развития высших психических функций / JI.C. Выготский // Собр. соч.: в 6 т.- М.: Педагогика, 1983. Т.З. — 368с.

26. Гальперин П. Я., К анализу теории Ж. Пиаже о развитии детского мышления / П. Я Гальперин, Д. Б. Эльконин // Послесловие к кн.: Флейвелл Д. X. Генетическая психология Жана Пиаже. М., 1967 С. 596-621.

27. Гарифуллин P.P. Иллюзионизм личности как новая философско-психологическая концепция / P.P. Гарифуллин Казань, 1997. — 400с.

28. Гартьер В. К вопросу об экспериментальном исследовании лжи / В. Гартьер // Начало дела. Труды Петербургской Педагогической Академии, 1910. -352с.

29. Глаголев П.В. Ложная информация и способы её выражения в тексте / П.В. Глаголев // Филологические науки. 1987. — С. 61-68.

30. Гонеев А.Д. Основы коррекционной педагогики / А.Д. Гонеев, Н.И. Лифинцева, Н.В. Ялпаева //Под ред. В.А.-Сластенина. М.: Академия, 2002.-272с.

31. Гусейнов Г.Ч. Ложь как состояние сознания / Г.Ч. Гусейнов // Вопросы философии. 1989. — № 11 — С. 64-76.

32. Давыдов В.В. Как ребенок становится личностью / В.В. Давыдов Возрастная и педагогичская писхология сост. И.В. Дубровина, A.M. Прихожан, В.В. Зацепин. М.: Академия, 2001. С. 27-30.

33. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка / В.И. Даль // В 4 т. М.: Русский Язык-Медиа, 2006. — Т.2. — 780 с. — С. 241.

34. Дробницкий О. Г. Структура морального сознания / О.Г. Дробницкий // Вопросы философии : издается с июля 1947 года / Ред. И.Т. Фролов. Москва: Правда, 1972. — №6 — С. 51-62.

35. Дробницкий О. Г. Понятие морали / О.Г. Дробницкий/ М.: Наука, 1974 —388с.

36. Дубровский Д.И. Обман: Философско-психологический анализ / Д.И. Дубровский. М.: РЭЙ, 1994. — 120с.

37. Душина Е.А. Особенности отношения ко лжи современных подростков / Е.А. Душина // Дис.канд.психол. наук. М., 2000. — 174с.

38. Дюпра Ж. Ложь / Ж.Дюпра // Пер. с франц. Д.И. Соловьева. М.: СГУ, 2008. — 124с.39: . Ефремова Т. Ф: Современный толковый словарь русского языка / Ефремова Т. Ф. // В 3 т. Том 2. М-П.: ACT, Астрель, Харвест, 2006. 1168с.

39. Жуков Ю.М’. Методический анализ исследования неискренности / Ю.М.Жуков, Д.В. Хренов // Мир психологии. 1999. — №3. — С. 219-230.

40. Закатов A.A. Ложь и борьба с нею / A.A. Закатов. Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1982. — С. 128 — 130.

41. Зеньковский В.В. Психология детства / В.В. Зеньковский. — Екатеринбург : Деловая книга, 1995. — 352с.

42. Зимняя И.А. Педагогическая психология / И.А. Зимняя. Ростов-на-Дону : Феникс, 1997. — 480с.

43. Зимняя И.А. Педагогическая психология: Учебник для вузов. / И.А. Зимняя. Изд. второе, доп., исп. и перераб. М.: Логос, 2005. — 384с.

44. Знаков В. В. Типы понимания правды о негативных явлениях 1960-1980 гг. / В.В.Знаков // Психол. журн. 1991. — Т. 12. — № 3. — С. 15-30.

45. Знаков В. В. Понимание субъектом правды о моральном поступке другого человека: нормативная этика и психология нравственного сознания / В.В.Знаков // Психол. журн. 1993. — №1. — С. 32-43.

46. Знаков В. В. Неправда, ложь и обман как проблемы психологии понимания / В.В.Знаков // Вопр. психол. 1993. — № 2. — С. 9- 16.

47. Знаков В. В. Самооценка правдивости и понимание субъектом честности/ В.В.Знаков // Психол. журн. 1993. — Т. 14. — № 5. — С. 13-23.

48. Знаков В. В. Правда и ложь в сознании русского народа и современной психологии понимания / В.В.Знаков. М.: Институт психологии РАП, 1993.- 116с.

49. Знаков В. В. Категории правды и лжи в русской духовной традиции и современной психологии понимания / В.В.Знаков //Вопросы психологии. 1994. — №2. — С. 55-63.

50. Знаков В.В. Почему лгут американцы и русские: размышления российского психолога над книгой Пола Экмана / В.В.Знаков // Вопросы психологии. 1995 — №2 — С. 84-92.

51. Знаков В. В. Проблема понимания правды в этике И. Канта, нравственной философии В. Соловьева и современной психологии / В.В.Знаков // Психол. журн. 1997. — №4. — С. 3-14.

52. Знаков В.В. «Истина» и «правда» в христианстве и психологии понимания / В.В.Знаков, И.А. Романова // Психол. журн. 1998. — № 6. — С. 62-72.

53. Знаков В.В. Психология понимания правды / В.В.Знаков. СПб.: 1999.-281с.

54. Знаков В.В. Классификация психологических признаков истинных и неистинных сообщений в коммуникативных ситуациях / В.В.Знаков // Психол. журн. 1999. — № 2. — С. 54-65.

55. Знаков В’. В. Макиавеллизм и феномен вранья / В.В.Знаков // Вопросы психологии. — 1999 №6. — С. 59-65.

56. Знаков В.В. Западные и русские традиции в понимании лжи: размышления российского психолога над исследованиями Пола Экмана. / В.В. Знаков. Послесловие к книге Экман П. Психология лжи. СПб.: Питер, 2009.-272с.

57. Ивин A.A. Каузальное определение истины / Ивин A.A. // Науч. докл. высш. шк. Филос. науки. 1978. — № 4. — С. 85-93.

58. Ильин И. А. О лжи и предательстве / Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. М., 1993 — гл. 20 С. 94-107 С. 3-33.

59. Кант И. О мнимом праве лгать из человеколюбия / И. Кант Трактаты и письма. М., 1980. С. 232-237.

60. Каптерев П. Ф. О детской лжи / П. Ф. Каптерев // Русская школа. 1900.-№ 12.-С. 63-95.

61. Кольберг JI. Подход Лоуренса Кольберга к нравств. воспитанию школьников / Л. Кольберг. ПЖ, 1992. — т. 13, № 3. — С. 99.

62. Кон И.С. Ребенок и общество / И.С. Кон // Историко-этнографическая перспектива. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988. -272с.

63. Кон И.С. Психология ранней юности. / И.С. Кон // Возрастная и педагогическая психология. М., 1989. — 254с.

64. Клименко И.Ф. Психологические особенности отношений к себе и другим как носителям нравственных ценностей на разных этапах онтогенеза личности / И.Ф. Клименко // Автореф. Диссертации канд. психол. наук. М., МГУ. — 1987. — 16с.

65. Кравцова М.М. Почему дети лгут? / Кравцова М.М. // Школьный психолог. — 2003. №33-03. — С. 12.

66. Красников M.JI. Феномен лжи в межличностном общении / М:Л. Красников // Общественные науки и современность. — 1999. №2. — С. 176186.

67. Краковский В.А. О подростках / Краковский А. П. М., 1970. — С. 11—18.

68. Кузнецов В.В. Психология- взаимопонимания. Неправда, ложь, обман / В.В. Кузнецов СПб.: Питер, 2008. — 288с.

69. Куницина В.Н. Межличностное общение / В.Н. Куницина, Н.В. Казаринова, В.М. Поголыпа // Учебник для вузов. СПб.: Питер, 2001. -455с.

70. Лебедева Л.Д. История одной лжи. Метод в теории и на практике / Л.Д. Лебедева, B.C. Соловьев. Школьный психолог. — 2001. — №9.

71. Ле Шан Э. Когда ваш ребенок сводит вас с ума. / Э. Ле Шан. М. : Прайм-Еврознак, 2005. — 352с.

72. Леви Л. Некоторые принципы психофизиологических исследований и источники ошибок //Эмоциональный стресс / Под ред. Л. Леви: Пер. с англ.- Л.: Медицина, 1970.- С. 88-108.

73. Липман О. Психология лжи / О. Липманн. Харьков, 1926. — 246с.

74. Липманн О., Адам Л. Ложь в праве / О. Липманн, Л. Адам. Харьков, 1929. 48с.

75. Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков / А.Е. Личко. Ленинград: Медицина, 1983. — 255с.

76. Лурия А.Р. Экспериментальная психология в судебноследственном деле / А.Р. Лурия. Советское право. — 1927. — № 2.

77. Лурия А.Р. Психология в определении следов преступления / А.Р. Лурия. Научное слово. — 1928. — №3.

78. Льюис М. Исследуем ложь: Теории, практика обнаружения / М. Льюис Пер. с англ. // Под ред. Майкла Льюиса, Кэролин Саарни. СПб.: Прайм-Еврознак, 2004. — 282с.

79. Мир детства: Подросток / Под ред. А. Г. Хрипковой. Отв. ред. Г. Н. Филонов. -М., 1982. С. 20-66, 400-431.

80. Мелитан К. Психология лжи / К. Мелитан. М.: А.Сомов, 1903.18с.

81. Менщикова Е.В. Изучение отношения ко лжи старших дошкольников и младших школьников / Е.В. Менщикова // Дис.канд.псих. наук/ М.,2005. — 229с.

82. Мухина B.C. Возрастная психология / B.C. Мухина. М., 1997.432с.

83. Мясников B.C. Антология хитроумных планов / B.C. Мясников // Вступительная статья к монографии Харро фон Зенгера «Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. Знаменитые 36 стратагем за три тысячелетия». М., 1995. — С. 6.

84. Нарский И.С. Диалектика относительности и абсолютности истины / И.С. Нарский // Науч. докл. высш. шк. Филос. науки. 1975. — № 5. С. 27-37.

85. Нечаев А.П. Психология и школа. / А.П. Нечаев. М.: Институт практической психологии, 1997. — 352с.

86. Никольская И.М. Психологическая защита у детей / И.М. Никольская, P.M. Грановская. СПб.: Речь, 2006. — 352с.

87. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Ницше Ф. // Сочинения в 2 т. Т.2. М.: РИПОЛ-Классик, 1997. — 863с.

88. Образцова О.Ю. Из истории идей прав человека в XX веке / О.Ю. Образцова. -М.: 2001, С. 3-10.

89. Обухова Л.Ф. Возрастная психология / Л.Ф. Обухова М.: Педагогическое общество России, 2004. — 442с.

90. Ожегов С. И. Словарь русского языка. / С.И. Ожегов. М.: Русский язык, 1988. — 752с.

91. Петровский A.B. Проблема развития личности с позиций социальной психологии / A.B. Петровский. Вопросы психологии. — 1984.- №4 — С. 15—30.

92. Преображенский С. С. О лжи у детей дошкольного возраста/С. С. Преображенский //Педагогический сборник. 1887. — №11 — С.4.

93. Прихожан A.M. Подросток в учебнике и в жизни / A.M. Прихожан, H.H. Толстых. М.: Знание, 1990. — 80с.

94. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии / С.Л. Рубинштейн // В 2 т. Т. II. М.: Педагогика, 1989. — 328с.

95. Свинцов В.И. Полуправда / В.И. Свинцов // Вопросы философии.- 1990.-№ 6.-С. 53-61.

96. Свинцов В.И. Заблуждение, ложь, дезинформация (соотношение понятий и терминов) / В.И. Свинцов // Философские науки. 1982. — № 1. — С. 76-84.

97. Секацкий А.К. Онтология лжи / А. К.Секацкий. С-Пб.: Ун-та, 2000. С. 120.

98. Сели Дж. Очерки по психологии детства / Дж. Сели. М.: Изд-во Тихомирова К.И., 1901.- 106с.

99. Силантьева Е.А. Факторы проявления лжи в процессе учебного взаимодействия студента и преподавателя / Е.А. Силантьева // Дисс. канд. психол. наук: 19.00.07. Сургут, 2007 — 124 с. РГБ ОД, 61:07-19/4972007

100. Симоненко С.И. Психологические основания оценки ложности и правдивости сообщений / Симоненко С.И. // Вопросы психологии. 1998. -№ 3. — С. 78-84.

101. Смиричинская В.В. Педагогические условия коррекции детской лжи / В. В. Смиричинская // Диссертация кандидата педагогических наук : 13.00.01 Москва, 1993. — 168с. : 61 94-13/175-9

102. Соловьев В. С. Ложь / В. С. Соловьев //Энциклопедический словарь / СПб.: Изд. Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон. Т. — 1896. — XVlIa.

103. Сосновский A.A. Детская правдивость и лживость / A.A. Сосновский // 107 Вестник воспитания. 1902. — №1. — С. 56-78.

104. Степанов В.Г. Психология трудных школьников / В.Г. Степанав.- М.: Академия, 1998. 320с.

105. Субботский E.B. Нравственное развитие дошкольника / Е.В.Субботинский //Вопросы психологии,- 1983,- № 4. С.29-38.

106. Тарасов А.Н. Психология лжи / А.Н. Тарасов. М.: Книжный мир, 2005.-327 с.

107. Толстых H.H. Отношение к будущему / H.H. Толстых // Формирование личности в переходный период от подросткового к юношескому возрасту. М., 1987. — С. 42-65.

108. Толковый словарь русского языка / Под редакцией Д. Н. Ушакова // Д.Н.Ушаков, В.В.Виноградов, С.И.Ожегов, Г.О.Винокур, Б.А.Ларин и Б.В.Томашевский. М.: Астрель, ACT, Транзиткнига, 2006. 1056с.

109. Фельдштейн Д.И. Психологические проблемы формирования нравственных качеств личности в подростковом возрасте / Д.И. Фельдштейн. -Душанбе, 1969.-210с.

110. Флейвелл Д. Генетическая психология Жана Пиаже / Флейвелл Д.- М.: Просвещение, 1967. 608с.

111. Фрай О. Детекция лжи и обмана / Фрай О. М.: Олма-Пресс, 2005.-314с.

112. Фрейд 3. Основные психологические теории в психоанализе. Очерк истории психоанализа / 3. Фрейд. СПб.: 1999 Алетейя 254с.

113. Фридман Л.М. Психология детей и подростков / Л.М. Фридман // Справочник для учителей и воспитателей. М., 2004. — 480с.

114. Фролов Ю.И. Психология подростка. / Ю.И. Фролов // Хрестоматия. М.: Российское педагогическое агентство, 1997. — 526с.

115. Хазиев, B.C. Философское понимание истины / B.C. Хазиев // Философские науки. СПб., 1991. — С. 54-60.

116. Хьелл Л. Теории личности: Основные положения, исследования и применение / Л.Хьелл, Д.Зиглер // пер. с англ. Меленевской С., Викторовой Д. СПб.: Питер, 2003 — 608с.

117. Шалютин Б.С. Человек лгущий / Б.С. Шалютин // Человек. 1996.- №5. С. 151-159.

118. Шаховский В.И. Человек лгущий в реальной и художественной коммуникации / В.И. Шаховский // Человек в коммуникации: аспекты исследования. Волгоград, 2005. — С. 173-204.

119. Шеталова А.Ф. О лжи / А.Ф. Шеталова // Вестник воспитания. — 1904. №4. С. 132-147.

120. Шопенгауэр А. О свободе воли / А. Шопенгауэр // Свобода воли и нравственность. М., 1992. — С. 46-124.

121. Штерн В. Изучение свидетельских показаний / В. Штерн // Ложь и свидетельские показания. // Изучение свидетельских показаний // Проблемы психологии. Вып. 1. Пг.: Ред. изд. Н. Н. Колчев, 1922. — С. 24.

122. Щербатых Ю.В. Искусство обмана / Ю.В. Щербатых. СПб.: Азбука-Терра, 1997. — 3 68с.

123. Ципко A.C. Насилие лжи, или как заблудился призрак / A.C. Ципко. М.: Молодая гвардия, 1990. — 272с.

124. Экман П. Психология лжи / П.Экман. СПб.: Питер, 2009. — 272с.

125. Экман П. Нужна ли хорошая память, чтобы врать? / П. Экман // Семья и школа. 1994. — № 1. — С. 20-21.

126. Экман П. Почему дети лгут? / П. Экман // Пер. с англ. М.: «Педагогика-Пресс», 1993. -272с.

127. Эльконин Д.Б. Избранные психологические труды / Д.Б. Эльконин //Под ред. В.В.Давыдова, В.П. Зинченко. М., 1989 — 402с.

128. Юнацкевич П.И: Психология обмана / П.И.Юнацкевич, В.А. Кулганов // Учебное пособие честного человека. СПб.: Фолио-Плюс,.2001. -319с.

129. Якобсон П.М. Экспериментальное изучение нравственных чувств и нравственной оценки у школьников / П.М; Якобсон // Вопросы психологии. 1960. № 4. — С. 23- 34.

130. Achenbach T. M., Edelbrock C.S. The Child Behavior Profile: 2 / T. M. Achenbach, C.S. Edelbrock // Journal of Consulting and Clinical Psychology. -1978.-Vol.47.-P. 223-233.

131. Augustinus A. Die Luge und Gegen Luge. Wurzburg, 1986. P. 246.

132. Aronfreed J. The Problem of imitation / J. Aronfreed // Advances in child development and behavior. V.J. N.Y., 1969. -P.69.

133. Bandura A. Influence of social reinforcement and the behavior of models in chaping children’s moral judgment / A. Bandura, F. H. Mc Donald. -Social Psychology. 1963. — # 67.

134. Bandura A. Principles of Behavior Modification / A. Bandura. New * York: Holt, Rinehart & Winston. 1969. — P. 246.

135. Bemdt T.J. Developmental Changes in Conformity to Peers arid Parents / T.J. Bemdt // Developmental Psychlogy. 1979. — Vol. 15 — P. 608-616.

136. Backbier E. & Sieswerda S. Wanneer en waarom liegen we eigenlijk? / E. Backbier, S. Sieswerda. Nederlands Tijdschrift voor de Psychologie. — 1997. #52.-P. 255-264.

137. Bond C.F. & Fahey W.E. False suspicion and the misperception of deceit. British Journal of Social Psychology 1987. — #26. — P. 41-46.

138. Carson Th. L. An ethical analysis of déception in advertising / Th. L Carson, R. E. Wokutch, J. E Cox. // Contemporary moral controversies in business. N. Y., 1989.-P. 66-69. .

139. Cassel’s English Dictionary. London. 1969. P. 675.

140. DePaulo B.M., Lying in everyday life / B.M. DePaulo, D.A-. Kashy, S;E. Kirkendol, M.M. Wyer & J. A. Epstein. Journal of Personality and Social Psychology. — 1996; -#10.- P. 979-995.

141. Durandin G. Le fondements du mensonge / G. Durandin. Paris, 1970. -P. 246.

142. Ekman P. Who Can Catch a Liar? / P. Ekman, M. O’ Sullivan // American Psychologist. 1991. V. 46. — # 9. — P. 913-920.

143. Ekman P. Telling lies: Clues to deceit in the marketplace, politics and marriage / P. Ekman. New York: W.W. Norton, 1992.

144. Ekman P. Deception, Lying and Demeanor / P. Ekman // States of mind: American and Post-Soviet Perspectives on Contemporary Issues in Psychology. N.Y., Oxford. 1997. — P. 93-105.

145. Freud S. The psychopathology of everyday life 1901 / S. Freud // The complete Psychological Works, vol. 6. New York: W.W. Norton, 1976 P.86

146. Freud S. Paradoxes (1916) / S. Freud // The complete Psychological Works, vol. 15. New York: W.W. Norton, 1976 P.66

147. Hartshome H. Studies in the Nature of Character / H. Hartshome, M. A. May // N. Y. MCmillan. 1928. — Vol. L: Studies in Deceit. — P .46.

148. Hopper R. Broadening the deception construct / R. Hopper, R. A. Bell // Quart. J. of Speech. 1984. -V. 70. — # 3.

149. Janis I. L. Decision making // I. L. Janis, L. Mann // A psychological analysis of conflict, choice and commitment. N.Y.: Free Press, 1977. — 312 p.

150. Johnson Ch.D. Academic Cheating / Ch.D: Johnson // Developmental Psychology. 1972. — Vol.6. — P. 320-325.

151. Keseling P: Das Problem der Luge adendlandischen Mittelalter / P. Keseling // Das Problem der Luge in der Neuzeit // Augustinus A. Die Luge und Gegen Luge. Wurzburg, 1986. P. 156.

152. Kohlberg L. Moral stages and moralization: the cognitive-developmental approach / L. Kohlberg // Moral development and behavior: theory, research, and social issues. New-York etc., 1976. P. 31-53.

153. Kohlberg, L. The Relationship of Moral Judgement to Moral Action. / L. Kohlberg, D.Candee // In: W.M.Kurtines & J. L. Gewirtz Morality, Moral Behavior and Moral Development. New York, 1984. — P. 156.

154. Kohlberg L. Moral Discussion and the Class Meeting. / L. Kohlberg, T. Lickona // In: R. Devries & L. Kohlberg, Programs of early education. New York: Longman. — 1987. — P. 246.

155. Krauss R.M. Impression formation, impression management, and nonverbal behaviors / R.M. Krauss // In E.T. Higgins, C.P. Herman & M.P. Zanna (eds). Social cognition: The Ontario Symposium Hillsdale. — NJ: Erlbaum, 1981. — -vol. l.-P. 323-341.

156. Kraut R. E. How Parental Attitudies Affect the Problems of Lying in Children / R. E. Kraut, J. D. Price, M. Lewis // Smith College Studies in Social Work. 1931.-V.6.

157. Lee K. Ross Jiollie J. The concept of lying in adolescents and young adults // Lee K. Ross Jiollie J. // Testing Sweetser’s folldoristic model.Merrill-Pahner-Quarterly. Depth of Psychology, Kingston, Canada. 1997, Apr. V. 43/2. -P. 255-270.

158. Longman Dictionary of Contemporary English. Person Education Limited. Longman, 2003. — P. 930.

159. F. Lowenstein Ludwig F. Why children lie: How to prevent and to curtail it / F. Ludwig Lowenstein Criminologist. — 1994. — V. 18(1). — P. 11-22.

160. New Webster’s Dictionary of the English Language. Surjeet Publications, 1989. — 1826p.• 182. Premack D. and Premack A.J. The mind of an Ape / New York: W.W.Norton and Co., 1982. P. 156.

161. Rowatt, W.C., Cunningham, M.R. & Druen, P:B. Deception to get a date / W.C. Rowatt, M.R. Cunningham, & P.B Druen. Personality and Social Psychology Bulletin. — 1998. # 24′. — P. 1228-1242.

162. Saxe L. Lying / L. Saxe // Thoughts of an applied psychologist // Affler. Psychol. 1991. — V. 46. — # 94.

163. Shaw D.S. Developmental of lies / D.S. Shaw. 1998. — V. 24. — # 3. -P. 771-792.

164. Skinner B.F. Beyond freedom and dignity / B.F. Skinner. New York., Knopf, 1971. — P. 246.

165. The Penguin English Dictionary. Harmonsworth, Middlesex, England, 1977.-P. 642.

166. Vrij A. Interviews with ethnic interviewees / A. Vrij, A.W. Dragt & L. Koppelaar // Nonverbal communication errors in impression formation. Journal of Community and Applied Social Psychology. — 1992. — # 2. — P. 199-209.

167. Vrij A. & Winkel F.W. Crosscultural police-citizen interactions: The influence ofrace, beliefs and nonverbal communication on impression formation / Vrij A. & Winkel F.W. Journal of Applied Social Psychology. — 1992.-#22. -P. 1546-1559.

168. Vrij A. Individual differences between liars and the ability to detect lies / A. Vrij, S. Graham. Expert Evidence: The International Digest of Human Behaviour Science and Law. — 1997. — # 5. — P. 144-148.

169. Walkley J. Police interrogation: A handbook for investigators / Walkley J. London: Police Review Publication. — 1987. — 136p.

170. Webster’s school dictionary. Massachusettes, U.S.A., 1986. — P. 960.

171. Wilson ,T.D. A model of dual attitudes / T.D. Wilson, S. Lindsey, & T.Y. Schooler. Psychological Review. — 2000. — #107. P. 101-126.

172. Zuckerman, M. Verbal and nonverbal communication of deception / M. Zuckerman, B.M. DePaulo & R. Rosenthal // In L. Berkowitz (ed.), Advances in experimental social psychology. New York: Academic Press, 1981. — vol. 14. -P. 1-57.